22марта
Сегодня, спустя шестнадцать лет унижений, я ощущаю, как весна наконецто разгоняет ту болотообразную суть, в которой я томился. Я уже давно перестал надеяться.
В двадцатьвтором году я женился, убеждённый, что нашёл единственную Василису. Она была моим светом, её магнетизм тянул меня, как к яркой звезде. Я был настолько ослеплён её очарованием, что даже её странности казались милыми.
Так, например, её привычка в холодную пору раскрывать окно и срывать с меня одеяло, чтобы разбудить меня на рассвете. Или её любимая «шутка» заставлять меня крутиться перед друзьями, будто я модель, подлежащая оценке перед покупкой.
Василиса принимала за меня решения: выбирала работу, планировала отпуск, определяла, с кем из моих товарищей мне можно общаться, а кого следует вычеркнуть из жизни. Я позволял ей всё, полагая, что такова любовь. Я был слеп.
Я верил, что ребёнок спасёт наш брак. Когда семейные трения начали разрушать наш дом, я искал спасения в будущей семье. Ошибся. Василиса бросила меня в этой борьбе. Её равнодушие к моим страхам, к врачебным прогнозам, к тем фактам, что шанс завести ребёнка мал, будто бы подтверждало её уверенность: у неё уже есть дети от первого брака, а значит, у нас их может и не быть. Для меня это была боль, а для неё возможность ещё сильнее меня унижать.
Она превратила меня в виновника всего:
Ты не можешь дать мне ребёнка!
Ты даже готовить не умеешь, от твоей еды у меня скоро язва!
Ты не мужик, если не справляешься с такой мелочью!
Я чувствовал себя никчёмным. Пытался бороться: искал врачей, сдавал анализы, проходил курсы лечения, но всё было напрасно. Она ломала меня, а я терпел. Со временем я сдался, замкнулся, отдалился от людей, стал тенью самого себя. Я перестал узнавать уверенного парня, который когдато мечтал о семье, о счастье, о детях.
Глядя в зеркало, я видел жалкого человека, боящегося даже вымолвить слово протеста. Когда я пытался заявить, что заслуживаю уважения, Василиса смеялась в лицо:
Ты? Кто ты вообще такой? Ты жалок! Ты хуже любого бомжа!
Она знала, что у меня нет выхода, убеждала всех, что я никчёмный, слабый, бесполезный, и я сам стал в это верить. Говорила, что без неё я пропаду, что у меня нет шансов выжить в одиночку. И я оставался.
Но в марте всё изменилось. У меня осталась лишь одна подруга Злата. Она давно уехала работать в Казань, но весной вернулась, потому что её муж тяжело заболел, а потом умер. Злата осталась одна в своём доме, её сыновья живут за границей. Я стал навещать её после работы, иногда ночевать у неё.
Сначала Василиса не одобряла, потом устраивала скандалы, а в конце перешла к угрозам:
Ты не будешь туда ходить!
Я тебя оттуда за волосы вытащу!
Я закрою тебя дома!
Я подам на развод!
Однажды вечером Злата посмотрела на меня и сказала:
Дай Бог, чтобы она подала на развод!
Мы встретились взглядами, и я понял: вот мой шанс. Злата предложила мне остаться у неё, когда она вернётся в Казань. Если не платить за аренду, я смогу жить на свою зарплату. Я согласился. Я ушёл. Я выбрал себя.
С тех пор живу в её квартире. Утром подхожу к окну, смотрю на наш старый дом, где когдато жил с Василисой, и шепчу:
Доброе утро, Стас!
Я осматриваю свою жизнь и понимаю: я свободен. Страх отступил. Я снова улыбаюсь. Я научился жить заново. Гляжу в сторону дома Василисы и мысленно шепчу ей:
«Спасение есть всегда, милая!»
Надеваю чистую рубашку, выхожу из дома, шагаю по улице, поднимая голову выше. Теперь меня не сломать.
