Сегодня в сердце ледяная тяжесть. Наша младшая, Оленька, уехала, хлопнув дверью, а теперь пишет, что избавится от ребёнка, если мы не протянем ей руку.
Нас с мужем Бог наградил тремя дочерями. Старшие — Катюша и Машенька — давно устроились: семьи, дети, работа. А вот Оленька… С ней всегда была особая связь, но теперь именно она стала нашей самой глубокой болью.
С детства Оля была тихоней, аккуратной, старательной. Училась на отлично, мечтала о юридическом. Никогда не доставляла хлопот — скромная, домашняя девочка. Но в выпускном классе я заметила перемены: бледная, уставшая, взгляд пустой. На вопросы отмахивалась: «Устала, мам, экзамены». Но материнское сердце знает — дело не только в учёбе.
Правда открылась неожиданно. Мы по традиции сходили в баньку — чтобы поговорить по-душам. Когда она разделась, всё стало ясно. Я, родившая троих, сразу поняла — Оля беременна. Тело не обманешь.
— Ну что, Олюшка, когда собиралась сообщить, что мы станем бабушкой и дедушкой? — спросила я, едва сдерживая дрожь в голосе.
Она сначала засмеялась нервно, потом разрыдалась. Вечером мы рассказали отцу. Его реакция — молчаливая ярость. Кто отец? Оля сжала губы: «Не хочу его втягивать». Срок был приличный, выбора не оставалось — рожать.
Мы настояли, чтобы Оля школу окончила. Тяжело, но надо. А внучку взяли на себя. Нянчили, пока Оля училась в университете. Надеялись: вот получит диплом, встанет на ноги — заберёт дочь. А пока — всё на нас.
После института Оля устроилась, но забирать ребёнка не спешила. «Жилья нет, времени нет, устаю». А мы, уже седые, всё так же водили внучку в сад, потом в школу. Оля приезжала редко. Деньги присылала — не бросила. Но чем дальше, тем больше мы чувствовали себя не бабушкой с дедом, а родителями во второй раз.
А на прошлой неделе Оля примчалась в слезах. Снова беременна. Оказалось, крутит роман с женатым бизнесменом. Тот уходить не собирается, но и от ребёнка не открещивается — поможет деньгами, если она решит оставить малыша.
— Мам, пап, вы же подняли мою Дашеньку… Помогите и с этим. Не могу уйти в декрет — карьера ведь только началась. Я всё устрою, просто дайте время…
Мы переглянулись с мужем. Сердце рвалось на части, но мы знали: нет. Мы уже немолоды. Сил нет, болячек полно. Один раз мы взяли всё на себя. Но вечно так нельзя.
— Оля, если рожаешь — это твой выбор. Но и ответственность твоя. Мы помогли, чем могли. Троих подняли, на бабушек не скидывали. Не можем снова пройти этот путь.
Она молча собрала вещи и уехала. Через день пришло сообщение. Три строчки, а в груди — как нож:
«Пожалуйста, передумайте. Если не поможете… мне придётся избавиться от него».
Мы сидели в гробовой тишине. Потом муж взял телефон и написал: «Всё уже сказали. Добавить нечего».
Теперь я мечусь по дому. Не сплю. Мы не чёрствые, не бездушные… Но мы уже отдали всё. Дали ей образование, время, свободу. И теперь — снова?
А если она и правда не справится? Если сделает то, о чём написала?
Муж закрылся в себе. Внуки звонят, зовут в гости, а я не могу… Постоянно думаю: правильно ли поступили?
Кто-то скажет — мы жестоки. Кто-то поймёт. Но мы стоим на распутье. И с каждым днём всё тяжелей понять, куда свернуть…
