Конец! Шестнадцать лет он меня унижал, а я молчал
Весной всё пошло иначе
Я и представить не мог, что чтото может вырвать меня из той ямы, в которой я провёл целую жизнь.
Надежда давно покинула меня.
В двадцать втором году я женился, уверенный, что нашёл единственную, с кем пройду весь путь. Василиса стала для меня всем: её взгляд тянул, будто под действием тайного колдовства. Я был ослеплён ею так, что даже её странности казались милыми.
Например, её привычка в разгаре зимы распахивать окно и срывать с меня одеяло, чтобы разбудить меня на рассвете.
Или её любимая «шутка» заставлять меня крутиться перед гостями, будто я манекен, оцениваемый перед покупкой.
Она принимала решения за меня: выбирала работу, маршрут отпуска, с кем из друзей мне можно общаться, а кого следует вычеркнуть из жизни. И я позволял ей, полагая, что так и должно быть, что это и есть любовь. Я был слеп.
Я верил, что ребёнок изменит всё Когда наш брак стал рушиться, я искренне думал, что ребёнок спасёт его. Ошибался. Василиса бросила меня в этой схватке. Ей было всё равно на мои страхи, на врачей, которые не давали нам шансов. Она спокойно приняла, что у неё уже есть дети от первого брака, а значит, у нас их может и не быть. Для меня это была рана, а для неё возможность унижать меня ещё сильнее.
Она превратила меня в виновника всего:
Ты не можешь дать мне ребёнка!
Ты даже готовить не умеешь, от твоей еды у меня скоро язва будет!
Ты не мужчина, если не справляешься с такой мелочью!
Я ощущал себя никчёмным. Пытался бороться: искал врачей, сдавал анализы, проходил курсы лечения, но всё было напрасно. Она ломала меня, а я терпел. Со временем я сдался, замкнулся, оттолкнул всех, стал тенью самого себя. Я уже не узнавал того уверенного парня, который мечтал о семье, о счастье, о детях. В зеркале я видел жалкого человека, боящегося даже слова протеста.
Когда я пытался возразить, требуя уважения, Василиса смеялась в лицо:
Ты? Кто ты вообще? Ты жалок! Ты хуже любого бомжа с улицы!
Она знала, что мне некуда идти, убедила всех, что я никчёмный, слабый, бесполезный. И я сам стал в это верить. Она шептала, что без неё я пропаду, что у меня нет шансов выжить одному. И я оставался.
Но в марте всё перевернулось
У меня осталась единственная подруга Тамара. Давно уехала работать в Турцию, но весной вернулась: её муж тяжело заболел, а затем умер. Тамара осталась одна в своём доме, её сыновья давно живут за границей. Я стал навещать её после работы, иногда ночевать у неё.
Василиса сначала возмущалась, потом устраивала скандалы, а в конце перешла к угрозам:
Не ходи к ней!
Я тебя оттуда за волосы вытащу!
Я запру тебя в доме!
Я подам на развод!
Однажды вечером Тамара посмотрела на меня и сказала:
Да поможет нам Бог, чтобы она подала на развод!
Мы встретились глазами, и я понял: вот мой шанс. Тамара предложила мне остаться у неё, когда она снова уедет в Турцию. Если не платить за аренду, я смогу жить на зарплату. Я согласился. Я ушёл. Я выбрал себя.
С тех пор живу в её квартире. Утром подхожу к окну, смотрю на старый дом, где когдато жил с Василисой, и тихо говорю:
Доброе утро, Степан!
Я смотрю на свою жизнь и понимаю: я свободен. Больше не боюсь. Улыбка вернулась. Я научился снова жить.
Глядя в сторону дома Василисы, мысленно шепчу ей:
«Спасение всегда есть, милая!»
Надев чистую рубашку, выхожу на улицу, поднимаю голову выше. Теперь меня не сломать.
