Снежана, меня выгнали из квартиры! Как будто меня выгнали, как собаку. Ты ведь не оставишь меня на улице, да?
Ты серьёзно? вскрикнула Марина, услышав голос дочери, с которым они не разговаривали три года, а их «разговор» ограничивался лишь обменом приветствиями в очереди за хлебом в магазине в Новосибирске.
Мы с Славой уже не живём вместе Он умер, а всё его имущество досталось детям. Они решили продать свою квартиру и выставить меня на продажу. Представляешь? Меня! Я их растила, ухаживала, была им как мать всхлипывала Марина.
Снежана молчала, шок всё ещё держал её в тисках.
У тебя же есть квартира, ты же там одна. Пусти маму пожить, а?
Для Снежаны слово «мама» всегда звучало почти как упрёк, а не как тепло.
Отец у неё был неизвестен, даже имени не знала. Мама обходила эту тему стороной.
В детстве они жили втроём с бабушкой в её крохотной квартире. На кухне не хватало места даже для кастрюли, горячую воду приходилось отключать изза протечек, а в спальне висели обои, которые Снежана тогда принимала за модный стиль, пока не выросла и не поняла, что это просто отсутствие денег.
Мама постоянно кудато исчезала: то училась, то работала, иногда пахла мужским одеколоном, шлейф менялся по расписанию.
Мам, я по тебе соскучилась. Давай поиграем? просила Снежана, когда Марина возвращалась домой ночью.
Спи уже. Завтра будем играть, отмахивалась мать.
Мам, но я так скучаю
Я тоже, но жизнь штука сложная.
И разговоры обрывались на «завтра», которое так и не наступало.
Когда Снежане было восемь, Марина познакомилась с Владиславом, разведённым отцом двоих детей. Это был редкий случай, обычно такие знакомства обещали надёжность и ответственность.
Сначала всё шло гладко: Владислав водил их в рестораны, в театр, иногда брал Снежану с собой. Мама начала улыбаться и реже ругалась на бабушку.
Когда Марина объявила, что они переезжают к Владиславу, Снежана обрадовалась: «Мама будет рядом, у меня будет настоящая семья». Она мечтала о дружбе с детьми Владислава, о совместных ужинах, мультиках и играх.
Но в день переезда мечты развалились.
У Владислава была просторная трёхкомнатная квартира, а его дети жили в отдельных комнатах и не собирались отказываться от своих привычек.
Я не буду с ней жить! закричала Катя, ровесница Снежаны, когда в её комнату принесли раскладушку. Это моя комната!
Девочка устроила истерику, упала на пол, билой ногами, крича. Владислав вяло пытался её успокоить, а Марина даже не стала вмешиваться.
Остался запасной вариант Артём, сын Владислава.
Она же девчонка, будет както не понормальному, если мы будем жить вместе, сразу заявил он.
И был прав: Артёму только четырнадцать, он хотел свободы и личного пространства, а к нему в комнату собирались подселить почти незнакомую девочку.
О родительской спальне даже речи не было ни Марина, ни Владислав не рассматривали такой вариант.
Ну, пока поживёшь тут, пробормотала мать, помогая отцу переставить раскладушку на кухню. Пока брат и сестра не привыкнут, потом разберёмся.
Жить «тут» оказалось нелёгко.
Каждое утро Снежана просыпалась в шесть, когда Владислав уже готовил себе кофе и яичницу. Ночью её будил Артём, устраивая незапланированные перекусы.
У неё не было собственного места в доме.
Убери свои книжки, сейчас будем ужинать! ворчала Марина, когда Снежана пыталась делать уроки за кухонным столом.
Снежана собирала учебники в рюкзак и шла читать в ванную, откуда её тоже прогоняли.
Мам, мне кажется, будет лучше у бабушки, сказала она однажды. Там я никому не мешаю.
Марина, резав овощи для супа, даже не обернулась.
Ну, раз ты не смогла поладить с детьми Может, так и будет лучше для всех.
Она не плакала, не обещала ничего изменить, просто пожала плечами.
С тех пор Снежана часто задавалась вопросом: что с ней не так? Почему мама не хочет видеть её? Почему не приходит на первое сентября? Почему не посещает родительские собрания?
Она спрашивала у бабушки, а та лишь сглаживала углы.
Мама тебя любит, просто посвоему. Люди разные, говорила она, пока Снежана плакала у её плеча.
Девочка чувствовала себя сиротой: мама звонила не чаще одного раза в месяц, не поздравляла с 8м марта, мол, ты ещё не женщина, иногда забывала про день рождения, а к Новому году дарила колготки, дешёвый набор косметики или блокнот.
Когда Снежане было двадцать, бабушка умерла в ночном сне. Снежана растерялась, вызвала скорую, позвонила подруге, села на пол и обняла себя.
Мама не приехала.
Снежана, я очень тебе сочувствую, мне тоже тяжело, сказала Марина, когда та сообщила о смерти бабушки. Но мы сейчас в Сочи. Держись, зайка.
И зайка держалась. Документы, похороны, гроб, памятник всё лилось на неё. Она была благодарна своей подруге Лере, которая звонила в агентства, успокаивала её слёзы и даже пожила с ней первое время.
Незадолго до этого бабушка переписала квартиру на внучку.
Ты у меня хорошая девочка, меня не выгонишь. У тебя будет свой угол. Не хочу, чтобы тебе потом пришлось бегать по судам, твёрдо сказала она.
С тех пор прошло почти пять лет. Снежане пришлось бросить университет, хотя она поступила на бюджет. Работала продавцом, потом в доставке, а затем администратором в стоматологической клинике. Остаётся только Лера, остальные друзья растворились в семейных буднях и в других городах.
