Ты теперь ненужная обуза! жених бросил её в инвалидном кресле, но через год приполз к ней на коленях.
Марина, я не могу. Понимаешь, я не могу связать свою жизнь с инвалидом.
Эти слова Артём произнёс тихо, почти шёпотом, глядя не на неё, а на ненавистное, чужое инвалидное кресло, стоявшее у её больничной койки. Он смотрел на него, как на чудовище, проглотившее их будущее.
Марина смотрела на него, а белые стены палаты расплывались от горячих, незваных слёз. В ушах ещё гудел гул той страшной аварии, но он был ничто в сравнении с оглушающей тишиной, повисшей между ними сейчас.
Всего месяц назад они выбирали обручальные кольца. Месяц назад они, смеясь, спорили, какими будут обои в детской. Артём носил её на руках в их крохотной съёмной квартирке и клялся, что так будет всегда.
А потом была та роковая дорога. Чужой автомобиль, вылетевший на встречную полосу, словно пуля. Оглушительный удар. Тьма, пахнущая бензином и кровью.
И вот приговор. Страшнее врачебных заключений слова самого дорогого человека, чьи глаза стали холоднее льда.
Артём, но как же? Мы же мы любим друг друга прошептала она. Её голос был слабым, едва слышным, как и всё её беспомощное тело. Внутри всё сжалось от животного ужаса. Она вцепилась в его взгляд, пытаясь найти хотя бы искру прежней нежности.
Любили, холодно, как скальпелем, отрезал он. Я любил здоровую, активную женщину. Ту, с которой можно идти в горы, а не ту, которую придётся возить по врачам и таскать на себе.
Марина, у меня большие планы на жизнь. Карьера. Успех. А ты ты больше не вписываешься в них Прости, но горькая правда лучше сладкой лжи.
В его взгляде не было ни капли сожаления. Лишь холодная, расчётливая досада и отвратительный страх. Страх за своё теперь «испорченное» будущее.
Она ещё пыталась держаться за него, как утопающий за соломинку. Последняя отчаянная попытка достучаться до того Артёма, которого она знала.
Я встану! Я обязательно снова пойду! Врачи говорят, шанс есть! Мне просто нужна твоя поддержка, Тёма пожалуйста
Её мольба стала последней каплей. Его лицо исказилось. Терпение, которое он, видимо, изображал, лопнуло, как натянутая струна. Внутри Артёма всё клокотало от глухого раздражения, и оно вырвалось наружу ядовитым потоком слов. Он почти кричал, срываясь на визг:
Марина, какое ещё выздоровление?! Ты слышала, что сказали врачи?! Шансов нет их вообще нет! Сколько денег уже потратили никаких сдвигов и не будет! Марин, я устал ждать чуда не случится! Я просто устал от такой жизни Я больше не могу!
Он тяжело дышал, выплеснув свою уродливую правду. Марина молчала, раздавленная этим потоком эгоизма. Слёзы текли по щекам, но она собрала в себе остатки сил и прошептала с последним отчаянным вздохом веры:
Мне не нужно чудо Мне нужна только твоя поддержка. Просто будь рядом С тобой я справлюсь Прошу
Эти слова, наполненные верой в него, окончательно взбесили Артёма. Её слабость и зависимость вызывали в нём лишь отвращение. Он решил не просто уйти, а раздавить её так, чтобы она больше никогда не посмела к нему обращаться.
Поддержка? он криво усмехнулся, и эта улыбка была страшнее любого крика. Он окинул её презрительным взглядом с головы до ног.
Какая ещё поддержка, Марина? Чтобы я всю жизнь возил тебя по врачам и менял тебе памперсы? Ты теперь просто ненужная обуза. Понимаешь? Обуза. Которую я не собираюсь тащить до конца своих дней.
«Ненужная обуза».
Эта фраза ударила сильнее, чем металл смя
