12 августа 2025 г.
Записал в дневник, потому что хочется понять, где я потерял свою судьбу.

Говорят, искать любовь на работе пустая трата времени. Я её вовсе не искал. Она сама пришла ко мне, не в виде галантного коллеги с чашкой кофе, а в образе молчаливой женщины за рулём черной «Мазды», остановившейся в очереди за бензином. Я работал на заправке.

Сначала она просто смотрела в окно машины. Потом улыбнулась. А потом, как мне показалось, выучила мой график и появлялась только тогда, когда я был на смене. Меня звали Иван. Мне 33 года. Я был тем типом парня: платиновый блондин, дерзкий, прямой, с характером, отточенным в мужском коллективе. А она она была иной. 42 года, глаза цвета февральского неба, плечи, будто могли бы снести стены. И улыбка теплая, спокойная, чуть мальчишеская.

Звали её Алена. Она жила в доме рядом с заправкой, с сыном и псом по кличке Барс. Сын от предыдущего брака, мать его бросила их обоих. Я не работал в обычном смысле, был рентёром: получал доход от четырёх квартир, достающихся от бабушки, и просто жил. Путешествовал, гулял, отдыхал.

Однажды я подъехал к колонке и сказал: «Поехали, покажу тебе город, в который ты влюбишься». И сразу же включил маршрут в другой город, потом в третий. Мы пил пиво в полупустых кафе, ездили в приморские отели в несезон, ночевали под шум прибоя, гуляли по рынкам в Сочи и Калининграде, слушали джаз в Новосибирске.

Я влюбилась. Я просто растворилась в нём. Я, кто всегда держался свободной и не верила в штампы, уже через три месяца жила со мной. Мы ничего официально не оформляли, просто были вместе.

Сначала я говорила о ребенке, мечтала, представляла, как будем гулять втроём: я, ты и малыш. Но я был категоричен. Сказал, что уже «отсидел срок» отцовства и второй раз на это не подпишусь. И, главное, дети мешают свободе.

«Ты же не сможешь лететь в Сочи на выходные с животом, Иван, а потом ещё и с коляской по мостовой. Это будет не жизнь, а плен», говорил я так спокойно, уверенно, что ты, будто под гипнозом, начала бояться будущего ребёнка.

Так прошли годы. Я стал постоянной частью твоей беззаботной жизни. Готовил, гладил, покупал любимые сырки, смеялся в нужных местах, а ты ты всё больше смотрел футбол, лениво листал газету и говорил, что я «та самая».

Сын твой подрос. Сначала презирал меня. Потом стал смотреть с интересом. А потом привёл в дом девочку такую же, какой была я шесть лет назад. Молодую, яркую, блондинистую. Она ночевала у нас, смеялась моим шуткам, звала меня «Иваночка».

Я смотрел на неё и всё понимал. Хотел крикнуть: «Беги! Не пропусти свою жизнь, как я! Не растворяйся, не теряй голос, не бросай мечты. Ты ещё можешь всё изменить!»

А я? Я уже не верю. Мне 39 лет. Детей у меня нет. Работу бросил, друзей потерял, родителей больше нет. Остаюсь только я, Алена, Барс и ржавеющая любовь, которая давно превратилась в привычку.

Я попрежнему не работаю. Попрежнему собираю арендную плату с квартир, попрежнему пью пиво каждый вечер. А я всё так же ставлю перед собой тарелку с салатом и жду. Жду, чтобы снова почувствовать, что ещё не всё потеряно. Но это лишь самообман.

Иногда ночью, пока ты спишь, я выхожу на балкон и смотрю на звёздное небо. И мне кажется, что если сильно захотеть, можно всё изменить. Только слишком поздно. Уже слишком поздно.

Урок, который я вынес: не откладывай жизнь на «потом», иначе она проходит мимо, пока ты считаешь, что ещё успеешь.