Мне снился странный день рождения в больничных стенах всё было не так, как должно быть.
Зовут меня Алевтина Морозова, и живу я в городке Бежецк, где время течёт медленнее, чем вода в тихой Мологе. Школу окончила с золотой медалью, будто назло отцу, который ворчал, что я и до выпускного не дотяну. А потом и вовсе удивила всех поступила в Ярославский университет. Но чтобы не подумали, будто меня подменили, сразу после сессии сбежала к тётке в крохотную деревушку под Рыбинском и устроилась в забегаловку двоюродного дяди. Родители ахнули: «Как так? Студентка, да ещё и Морозова, будет подавать щи да слушать похабные шутки местных мужиков!»
С Димой мы встречались уже год, но и он не обрадовался моему бегству. Заревновал к какому-то мифическому повару так, что я в сердцах уехала на три дня раньше и наглухо отключила телефон. Но на четвёртый день сердце не выдержало. Вместо того чтобы прятаться в день рождения, как планировала, набрала его и прошептала: «Люблю. Приезжай». Знала, что он не из тех, кто встаёт с петухами, и не ждала до полудня. Зато ночью он уже осыпал меня смсками с «С днюхой, зайка!» и обещанием примчаться на рассвете.
Но в восемь утра телефон задрожал Дима звонил. «Выехал!» крикнул он, и в трубке зазвучали наши песни. Мы болтали, смеялись, а потом связь оборвалась. Решила, что он просто въехал в мёртвую зону перед Бежецком есть участок, где телефоны глохнут. Набрала снова, услышала хриплое «Алё», а потом ад. Грохот, визг, чей-то вопль и тишина. Сердце провалилось в подвал. Я орала в трубку, но в ответ только пустота.
Всхлипывая, натянула первый попавшийся платок и выбежала на улицу. Уговорила соседского парнишку, Стёпку, отвезти меня к трассе вдруг узнаю, что случилось. Мы выехали за город, и тут мимо с воем пролетела «скорая». Я обмерла, хотела крикнуть, чтобы разворачивались, но вдруг увидела Димину «Ладу» она ехала следом. Оказалось, он стал свидетелем аварии, подобрал двоих пострадавших и вёз их в больницу. Телефон? Он даже не заметил, куда он делся так и не нашли потом.
Я выдохнула, но день рождения уже пошёл наперекосяк. Вместо ужина при свечах мы провели полдня в больнице с незнакомцами, которых Дима спас. Никаких шариков, никакого торта только больничный запах, дрожащие руки и благодарные взгляды. Утром я чуть не сошла с ума от страха, а к вечеру мы сидели втроём с этими людьми, и Дима, усталый, но живой, шутил, чтобы их успокоить.
Никогда не думала, что буду праздновать среди чужих стен, где пахнет йодом и страхом. Утром сердце рвалось на части, а к ночи в нём поселилась какая-то тихая, тёплая радость. Мы с Димой стали ближе, будто эта беда связала нас крепче всех клятв. Я смотрела на него с потрёпанной футболкой и разбитой губой и понимала: это был самый нелепый, самый настоящий день рождения в моей жизни. Не весёлый, не пьяный, но почему-то самый важный.
Теперь, когда вспоминаю тот день, в груди сжимается что-то острое. Те минуты, когда я думала, что потеряла его как нож под рёбра. А потом его руки, его смех, его «Всё нормально, Алёнка». Мы не пили шампанское, не задували свечи, но спасли чьи-то жизни. Может, любовь это не только поцелуи под луной, но и готовность вместе пройти через любой ад?
С тех пор я больше не злюсь на судьбу за её подарки. И каждый раз, обнимая Диму, шепчу про себя: «Спасибо, что ты здесь». То был праздник не из конфетти и воздушных шаров, а из жизни хрупкой, нелепой, но бесконечно дорогой.
