Моя соседка Варвара Петровна настоящая ведьма. Даже родные дети от неё отвернулись!
Здравствуйте, дорогие. Пишу вам с дрожащими пальцами и с болью в сердце, которую больше не могу терпеть. Долго сомневалась, стоит ли рассказывать эту историю, ведь она больше похожа на сценарий из тяжёлой драмы. Но после сегодняшнего утра поняла молчать нельзя. Надо высказаться.
Живу я в спальном районе Нижнего Новгорода, в старом панельном доме, где почти все друг друга знают. Когда мы с мужем переехали сюда пятнадцать лет назад, соседи сразу предупредили: «С Варварой Петровной лучше не связываться». Я тогда лишь отмахнулась подумаешь, сплетни, наверное, просто не сошлись характерами. Я по натуре доброжелательная, верю в хорошее, стараюсь находить общий язык с людьми. И… я попыталась подружиться с ней.
Поначалу Варвара Петровна казалась обычной пенсионеркой лет семидесяти, аккуратная, с седыми волосами и ледяным взглядом. Я носила ей домашние ватрушки, звала на чай, слушала её бесконечные жалобы на «нахальных соседей» и «неблагодарных детей».
Но со временем я поняла за этой маской скрывается человек, который живёт злобой и раздором.
Варвара Петровна не просто сплетничала она получала удовольствие, когда люди ссорились. Сначала я думала, что ошибаюсь. Но когда она поссорила соседей с третьего и четвёртого этажа из-за… места для коляски в подъезде, я осознала: это не случайность, это её суть.
Она никого не любила. Даже своих детей. Сын уехал в Германию двадцать лет назад и ни разу не приехал. Дочь живёт в соседнем доме, но, кажется, прокляла мать даже на Новый год не заходит. Соседи шепчутся, что муж Варвары Петровны, Геннадий, умер от сердечного приступа прямо на кухне после её скандала. Ему было всего пятьдесят.
Но ни смерть мужа, ни одиночество не изменили её. Наоборот она стала ещё злее. Орала на детей, пока те не сбежали из дома, едва окончив школу. Осталась одна, с ненавистью внутри.
А теперь о сегодняшнем утре. Мы с соседками уже год подкармливаем бездомного кота Барсика. Этот ласковый, кастрированный, ухоженный кот стал любимцем двора. Мы соорудили ему домик у подъезда, утеплили его, положили подстилку. Он никому не мешал только радовал. Всем, кроме Варвары Петровны, конечно.
Сегодня я вышла покормить Барсика. И что вижу? Варвара Петровна несёт к мусорке его миску, подстилку и даже любимую игрушку. Я не выдержала:
Что вы делаете? Зачем выбрасываете?
Она обернулась, сжала губы и прошипела:
Не хочу, чтобы у моего подъезда шлялся этот грязный бродяга. Вам, дурам, заняться нечем, а мне покой нужен!
У меня внутри всё перевернулось. Если бы не уважение к возрасту, я бы не сдержалась! Хотелось трясти её и кричать: «Ты вообще понимаешь, какая ты жестокая? Ты осознаёшь, почему все тебя ненавидят?»
Но я просто подобрала вещи и ушла. Барсик, как нарочно, сидел в стороне, жалобно мяукал.
Пишу вам, чтобы сказать не все люди достойны доброты. Не все ищут свет. Некоторые сами создают вокруг себя тьму и живут в ней, как в норке. Раньше я таких жалела, пыталась помочь. Теперь понимаю зря.
Варвара Петровна заслужила свою пустую квартиру, холодный чай в тишине, окна без занавесок и одиночество в праздники. Заслужила каждым своим поступком, каждой каплей злобы.
Нельзя спасти того, кто хочет тонуть. Нельзя согреть того, кто боится тепла. А доброта не должна быть наивной.
Вот такая история. Простая, но горькая. Пусть она напомнит вам держитесь за свет. Не уподобляйтесь тем, кто сжёг все мосты и теперь кутается в одиночество, как в старое одеяло.
