Из страдания пришла любовь: благодарю Бога за то, что он дал мне Степана!
Меня зовут Алина Соколова, и живу я в Дубне, где Московская область встречается с могучими водами Волги. С детства я обожала малышей ещё девчонкой могла часами наблюдать за ребятишками во дворе, мечтая о том дне, когда у меня появится свой ребёнок. К двадцати пяти годам эта мечта стала почти реальной: я замирала в парке, глядя, как дети носятся, хохочут, падают и поднимаются, а сердце сжималось от тоски по материнству.
Артём был моей первой любовью. Мы строили планы, говорили о свадьбе, и когда я узнала, что беременна, счастье накрыло меня с головой. Я уже представляла наш дом, нашу семью, нашего малыша. Но для него новость стала ударом. Он побледнел, замолчал, а потом просто собрал вещи и ушёл из квартиры, где мы жили вместе. Я осталась одна брошенная, с ребёнком под сердцем, без единого слова объяснения. Больше я его не видела. Ночью ворочалась без сна. Мысли кружились, как вороньё: аборт, отдать в детдом, растить одной. Первые два варианта отмела сразу это было бы предательством самой себя. Третий путь пугал: я знала, что столкнусь с осуждением родных, с их вечными попрёками, но готова была бороться.
Говорят, утро вечера мудренее, и оно принесло мне свет. В тот день, идя на работу с каменным сердцем, я столкнулась у подъезда со Степаном. Он жил этажом выше высокий, добродушный парень, который не раз давал понять, что я ему нравлюсь. Замечала его взгляды тёплые, ненавязчивые, видела, как он спешит помочь донести сумки, когда я возвращаюсь с рынка. Обычно я лишь кивала ему коротким «привет», но в тот день остановилась. Заговорили. Он спросил про Артёма, и я, сама не понимая почему, выложила ему всю правду боль, страх, пустоту. Вечером он ждал меня у двери с алой гвоздикой в руке, а через месяц мы расписались. Я не хотела торжеств казалось, это лицемерие, но Степан настоял: «Всё наладится, поверь».
Мой муж оказался настоящим сокровищем добрым, умным, с широкой душой. Но я не любила его. Когда родилась наша дочь Даша, он творил чудеса: за три дня превратил квартиру в сказку, всё отремонтировал своими руками, обустроил детскую так, что она сверкала, как в мечтах. Друзья помогали ему, и я видела, как он сияет от счастья. Что-то дрогнуло во мне, стало теплее, но той самой искры всё ещё не было. Степан боролся за моё сердце, не сдаваясь, окружая заботой, но я оставалась холодной, как лёд.
А потом судьба нанесла новый удар. Родился наш сын слабый, болезненный, с тяжёлым диагнозом. Врачи смотрели на нас с жалостью: «Оставьте его, так будет лучше». Я взглянула в глаза Степана в них был тот же ужас, что разрывал мне душу. Мы отказались, схватившись за руки, как за спасательный круг. Но через неделю наш малыш умер. Ночью мы рыдали вместе он обнимал меня, шептал, что, может, сыну теперь не больно. Эта потеря сломала нас, но и сплотила крепче, чем я могла представить. В ту ночь я впервые почувствовала, что люблю его не просто уважаю, не просто благодарна, а люблю всем сердцем. Из страдания, как из пепла, возродилась любовь.
Потом, словно по волшебству, появились наши мальчишки два озорных, солнечных урагана. Теперь наш дом полон смеха, уюта, жизни. Я без ума от Степана, отца моих детей, моего спасителя. Он вошёл в мою жизнь, когда я падала в бездну, и вытянул меня к свету. Верю: это Бог послал его мне, чтобы мы прошли через слёзы и дождались дня, когда будем нянчить внуков. Каждое утро смотрю на него и думаю: спасибо, что ты есть. Спасибо, что не отступил. Из нашего горя выросло счастье настоящее, нерушимое, как камень. И я знаю: с ним я готова идти до конца.
