Ой, детки мои, садитесь ближе, расскажу вам историю, которая мне сердце режет. Сижу я тут, в доме престарелых, куда родные меня отправили говорят, покой нужен. А какой тут покой, когда мысли, как пчёлы, гудут? Вяжу я носки, а в голове жизнь моей подруги Анны, её дочери Маши и того, как судьба их крутила, словно водоворот в реке. Слушайте, ведь это повесть о любви, предательстве и о том, как правда всегда наверх всплывает, даже если больно.
Была у Анны дочь Маша красавица, будто с картины сошла. Глаза зелёные, коса до пояса, а душа чистая, как утренняя роса. Работала в школе, детей грамоте учила, а сама мечтала о семье, о доме, где пахнет пирогами и детский смех звенит. Встретила она Сергея высокий, плечистый, с улыбкой, от которой сердце таяло. В деревне он трактористом был, но не простым: руки золотые, дом сам построил, да ещё и стихи писал, представляете? Маша, как услышала, как он ей под липой стихи читал, так и пропала.
Мама, говорит Анне, это мой муж. С ним я счастлива буду.
Анна радовалась за дочь, хоть в сердце гнездилась тревога. Сергей хоть и хороший, но что-то в глазах его мелькало будто тень. Но Маша слепа от любви, а Анна промолчала, разве можно дочери счастья не пожелать? Сыграли свадьбу, гуляла вся деревня гармонь, пляски, соседи с пирогами. Маша в белом платье, как ангел, а Сергей ей руку целовал, обещал звёзды с неба.
Поселились они в доме Сергея. Маша цветы сажала, шторы вышивала, в школе детям сказки читала, а вечером с Сергеем ужинали, смеялись. Анна приезжала, смотрела на них и сердце грелось. Но через год заметила: Маша осунулась, глаза потухли, улыбка не та.
Что случилось, дочка? спрашивает.
Да всё хорошо, мама, отмахнулась Маша. Просто устаю.
Но Анна не глупая. Видела, как Сергей по вечерам пропадает, телефон прячет, на Машу не смотрит, когда разговаривает. Соседи шептались: бачили его в городе с какой-то, в кафе сидят, смеются, за руки держатся. Анна дочери намекнула, а та:
Мама, не выдумывай. Он меня любит.
Но любовь, как огонь: греет, пока дрова есть. А у Сергея дрова, видно, в другом месте горят. Одним вечером Маша вернулась с работы раньше в школе занятия отменили. Заходит домой, а там чужой женский шарф на вешалке. В спальне смех, шёпот. Маша дверь открыла, а там Сергей с какой-то девкой, моложе её, в их же постели.
Маша начал он, но она уже не слушала. Выбежала из дома, слёзы душат, сердце разрывается. Побежала к Анне, в слезах всё рассказала. Мать обняла, чаю налила, но молчала знала, что слова сейчас не помогут.
На следующий день Сергей прибежал, на коленях ползал:
Прости, Маша, это ошибка! Я тебя люблю, она ничего не значит!
Маша слушала, а в глазах пустота. Анна не выдержала:
Ошибка? Ты ей сердце разбил, а называешь это ошибкой? Убирайся, Сергей, и не возвращайся!
Он ушёл, но ненадолго. Стал звонить Маше, цветы присылать, стихи писать, как раньше. А она слабая была, всё ещё любила его. Поверила, простила. Вернулась к нему, хоть Анна умоляла: «Дочка, не ходи, он снова предаст». Но Маша отвечала: «Мама, он изменится. Я верю».
Прошёл ещё год. Маша забеременела, радовалась, как дитя. Сергей вроде тоже дом красил, колыску мастерил. Но Анна видела: тень в его глазах никуда не делась. И не ошиблась. Раз Маша в больницу поехала, на обследование, а Сергей опять ту девку привёл. Соседка, старая Прасковья, всё видела, Анне позвонила. Анна, как вихрь, примчалась к дому. Застала их Сергей даже не оправдывался, только смеялся:
Ну и что? Я мужик, мне можно.
Анна его за шкирку, как щенка, и к дверям:
Вон из дома! Чтоб духу твоего тут не было!
Маша вернулась, всё узнала. Сидела на кухне, в стену смотрела, живот гладила. Анна рядом молчит, только руку её держит. Наконец Маша шепчет:
Мама, я больше не могу.
И не надо, ответила Анна. Ты сильная, дочка. И твоему ребёнку нужна твоя сила.
Маша собрала вещи, вернулась к маме. Сергей ещё пытался её вернуть то цветы, то звонки, то угрозы. Но Маша будто очнулась. Заблокировала его, подала на развод. Анна помогала, как могла и щами горячими, и добрым словом. А когда родился мальчик, Ваня, Маша снова засияла. Он был маленький, но крепкий, с её зелёными глазами.
Сергей объявился через полгода. Пришёл к Анне, пьяный, в слезах:
Дайте мне сына увидеть! Я же отец!
Анна дверь не открыла:
Ты отец? Ты предатель, Сергей. Сына своего не заслужил.
Он кричал, дверь кулаком бил, но ушёл. Соседи говорили, что он в городе с той девкой живёт, но счастья там нет ссорились, разошлись. Сергей пить начал, трактор продал, дом запустил. А Маша с Ваней у Анны росли. В школе дальше учила, детям сказки рассказывала, а Ваня бегал, смеялся, маму обнимал.
Прошло три года. Маша однажды пришла домой, глаза светятся.
Мама, говорит, меня в городе на курсы пригласили, для учителей. И там мужчина один Дмитрий. Он библиотекарь, тихий, но добрый. Меня слышит, мама. И Ваню любит.
Анна улыбнулась:
Если он тебя видит, дочка, а не себя в твоих глазах, значит, это мужчина.
Дмитрий и правда был не такой, как Сергей. Без громких слов, без стихов, но с руками, которые всегда помогали, и глазами, которые на Машу смотрели, как на чудо. Он Ваню на плечи сажал, сказки ему читал, а Маше цветы из поля приносил ромашки простые,
