Во время смутного сна, будто сквозь пелену тумана, она смирилась с жизнью рядом с горбатым человеком… Но когда он прошептал свою просьбу на ухо, она опустилась на стул.

— Коля, это ты, родной?
— Да, мама, я! Прости, что так поздно…

Голос матери, дрожащий от тревоги и усталости, пробился из тёмных сеней. Она стояла в потрёпанном халате, с керосиновой лампой в руках – будто ждала его всю вечность.

— Колечка, золотце моё, где ты пропадал до ночи? Небо уже чёрное, звёзды светят, как глаза волков в лесу…

— Мам, мы с Лёшкой уроки делали. Подготовка, экзамены… Время провалилось. Прости, что не предупредил. Ты ведь плохо спишь…

— А может, к девчонке бежал? — вдруг прищурилась она. — Уж не влюбился ли?

— Да ну тебе, мам! — засмеялся Коля, сталкивая с ног валенки. — Какие девчонки? Кому я сдался – горбатый, с руками, как у медведя, и головой, будто репейник?

Но в её глазах мелькнула боль. Она не сказала, что видит в нём не уродца, а сына, которого растила в нищете, в холоде, одна.

Коля и правда был не красавец. Низкорослый, сутулый, с длинными руками, свисающими до колен. Голова – огромная, с кудрями, торчащими, как у чертополоха. В детстве его дырявили прозвищами: «горбун», «леший», «диковина». Но он вырос – и стал чем-то большим, чем просто человек.

Они с матерью, Лидией Степановной, приехали в эту деревню, когда ему было десять. Бежали от города, от нищеты, от позора – отца посадили, мать бросила. Остались вдвоём. Двое против всего света.

— Не жилец твой Колька, — бормотала баба Нюра, глядя на хилого мальчишку. — Сквозь землю провалится, и мойки не останется.

Но Коля не провалился. Он впился в жизнь, как корень в скалу. Он рос, дышал, работал. А Лида – женщина с сердцем из камня и руками, исклечёнными в пекарне, – пекла хлеб для всей округи. Десять часов в сутки, год за годом, пока сама не сломалась.

Когда она слегла, Коля стал для неё и сыном, и дочерью, и сиделкой. Он мыл пол, варил кашу, читал вслух старые газеты. А когда она умерла – тихо, как уходит ветер с поля, – он стоял у гроба, сжав кулаки, и молчал. Потому что слёз уже не осталось.

Но люди не забыли. Соседи принесли еду, дали тёплую одежду. Потом – неожиданно – к нему начали приходить. Сначала пары мальчишек, увлечённых радио. Коля работал в сельском клубе – чинил приёмники, настраивал антенны. У него были золотые руки, хоть и неуклюжие.

Потом появились девчонки. Сначала – просто попить чай с вареньем. Потом – задерживались. Смеялись. Говорили.

И однажды он заметил: одна из них – Таня – всегда уходила последней.

— Ты не спешишь? – спросил он как-то, когда все разошлись.

— Некуда мне спешить, – тихо ответила она, глядя в пол. – Мачеха меня ненавидит. Два брата – грубые, злые. Отец пьёт, а я для них – обуза. У подруги живу, но и там не навсегда… А у тебя – тихо. Спокойно. Здесь я не чувствую себя одинокой.

Коля посмотрел на неё – и впервые понял, что может быть нужен.

— Живи у меня, – сказал он просто. – Мамина комната пустует. Ты будешь хозяйкой. А я… я ничего не попрошу. Ни слова, ни взгляда. Просто будь здесь.

Люди заговорили. Шептались за спиной.

— Да как так? Горбун и такая красавица? Смех да и только!

Но время шло. Таня убирала дом, варила щи, улыбалась. А Коля – работал, молчал, заботился.

И когда она родила сына, весь мир перевернулся.

— На кого он похож? – спрашивали в деревне. – На кого?

Но мальчик, Артём, смотрел на Колю и говорил: «Папа!»

И Коля, который никогда не думал, что станет отцом, вдруг почувствовал, как в груди что-то шевельнулось, будто маленькое солнце распустилось.

Он учил Артёма чинить розетки, ловить рыбу, читать по слогам. А Таня, глядя на них, говорила:

— Тебе бы женщину найти, Коля. Ты ведь не один.

— Ты мне, как сестра, – отвечал он. – Сначала тебя замуж выдадим. За хорошего, доброго. А потом… потом видно будет.

И такой человек нашёлся. Молодой, из соседнего района. Честный. Работящий.

Свадьбу сыграли. Таня уехала.

Но однажды Коля встретил её на дороге и сказал:

— Хочу попросить… Отдай мне Артёма.

— Что? – изумилась она. – Зачем?

— Я знаю, Таня. Как родятся свои дети, сердце меняется. А Артём… он не родной тебе. Ты забудешь его. А я… я не могу.

— Я не отдам!

— Не отнимаю, – тихо сказал Коля. – Забирай в гости, когда захочешь. Пусть просто живёт со мной.

Таня задумалась. Потом позвала сына:

— Артёмка! Подойди! Скажи: с кем ты хочешь жить – со мной или с папой?

Мальчик подбежал, сияя глазами:

— А нельзя, как раньше? С мамой и папой вместе?

— Нет, – грустно сказала Таня.

— Тогда я выбираю папу! – выпалил он. – А ты, мам, приходи в гости!

Так и стало.

Артём остался. А Коля – стал отцом по-настоящему.

Но однажды Таня пришла снова:

— Нас переводят в город. Я забираю Артёма.

Мальчик завизжал, вцепился в Колю:

— Никуда не поеду! Я с папкой! Я с папкой!

— Коля… – прошептала Таня, глядя в пол. – Он… он не твой.

— Я знаю, – сказал Коля. – Я всегда знал.

— А я всё равно убегу к папе! – кричал Артём, захлёбываясь слезами.

И он убегал. Каждый раз.

Их забирали – он возвращался.

И в конце концов Таня сдалась.

— Пусть остаётся, – сказала она. – Он выбрал.

А потом – новая глава.

У соседки Нади утонул муж