Сломленные крепче
Её бил отец. Жестоко, без жалости. Мать глушила тоску в водке. Девочка росла на улице — в самом прямом смысле. Ела здесь же, иногда и ночевала. Насмешки сыпались на неё часто, и она научилась давать сдачи. Кулаками. Вернее, маленькими, но крепкими кулачками.
Выросла она — по словам психолога, а потом и психиатра — сломленным человеком. Таблетки глотала исправно, но толку от них не было никакого.
На свидания не ходила. Кто заинтересуется такой, сломленной? Всё время отдавала работе да заботе о бездомных. Волонтёрила в благотворительной организации, и график у неё был такой, что на что-то ещё просто не оставалось времени.
Только приползти домой и рухнуть в сон, как убитая. Квартира досталась от родителей — и каждый угол напоминал о детских муках. Хотела съехать, но денег не было. Вот и приходилось засыпать в месте, где стены шептали о прошлых унижениях.
Возвращаться туда не хотелось, и она тянула до последнего. Курила во дворе сигарету за сигаретой, пока не начинало мутить и тревога не отступала. Соседи, выгуливавшие собак или выносившие мусор, старались с ней не пересекаться. Репутация у неё была… скажем так, не самой приятной.
В тот вечер всё шло как обычно. Она шагала по двору, уговаривая себя идти домой, как вдруг врезалась в спину здоровенного мужика. Тот стоял, сгорбившись, и матерился, а перед ним на земле сидел серенький котёнок.
Мужик наклонился, выругался последним словом и занёс над котёнком ногу.
И тут в ней что-то взорвалось. Воспоминания нахлынули, смывая всё вокруг, и мир как будто исчез.
Как она очутилась перед этим типом, сама не поняла. Зато отчётливо почувствовала, как её кулак врезал ему прямо в лоб.
Мужик ахнул, закричал и попытался замахнуться, но… не успел. Чёткий удар левой в челюсть — и он грохнулся на асфальт, застонав так, что со всего двора сбежались люди.
Она подняла котёнка. Соседи таращились на огромного мужика в грязи и хрупкую девушку с комочком шерсти на руках.
— Он хотел его ударить, — коротко бросила она и развернулась к дому.
Лежащего на земле никто не торопился поднимать. Наоборот — многие даже радовались. Этот тип давно славился в округе скверным характером. Вскоре на него вылили ведро помо́ев, которые изначально предназначались для мусорки.
— Эй, подождите! — крикнул ей вдогонку парень со смешной лохматой собачкой на поводке. Подхватив питомицу, он догнал её.
— Я в восторге! Честно! Это было… благородно, — запыхавшись, сказал он. — Но как вы не испугались?
И впервые в жизни ей захотелось рассказать кому-то, почему она так поступила. Они присели на скамейку у подъезда.
— Мой врач называет меня сломленным человеком, — призналась она.
Через полтора часа выяснилось, что он пишет диссертацию про домашнее насилие.
Говорили долго. В конце он сказал:
— Знаете, сломленные люди — как ни странно, самые живучие. Если у них хватает смелости дать отпор, перебороть себя — они уже не сломленные. У них особая жажда справедливости. Они защищают всех, кто слабее.
Котёнок давно уснул у неё на коленях. Соседи разошлись. А они…
Сидели, сидели, разговаривали, смеялись…
И она больше не чувствовала себя сломленной. Теперь она была защитницей. И женщиной, которая кому-то интересна — это она прочла в глазах парня с лохматой собачкой.
В ту ночь, впервые за много лет, в этих стенах ей не было страшно.
Во-первых, рядом сладко посапывал серый котёнок.
Во-вторых, перед глазами стоял взгляд мужчины — восхищённый, тёплый и… какой-то ещё.
Незнакомый.
Больше она не боялась оставаться в этой квартире одна. Вскоре парень переехал к ней, а его собака подружилась с котёнком.
Вот такая история про сломленных. Но крепких.
