Сегодня я снова перебирала старые записи в дневнике. Наткнулась на историю своего первого замужества. Как же всё было не по-моему с самого начала.
— Объясни мне, почему я должна идти под венец в платье, которое выбрала твоя мама? — Ольга разглядывала своё отражение в зеркале, и внутри всё сжималось.
— Ну оно же белое. Красивое. — Артём замялся. — Мама заказывала его ещё в марте.
— Для себя или для меня? — Она резко развернулась. — Она же выбрала и ресторан, и фотографа, и даже номер в гостинице. Ты хоть что-то решил сам?
— Просто не хочу ссор, Оль… Мама переживает.
Ссор не было. Зато была свадьба. Полный зал гостей — в основном её подруги, коллеги, родственники. Отец Артёма молча чокался с соседом, а я искала хотя бы знакомое лицо. Мои подруги сидели где-то с краю, их даже не представили.
— Вот та самая девушка, которую я растила для сына! — объявила свекровь, поднимая бокал. — Теперь я спокойна: он в надёжных руках.
— Спасибо, — пробормотала я, чувствуя, как вино во рту становится горьким.
Брачная ночь прошла не в гостинице, а у неё в квартире.
— Дети, уже поздно, номер отменили, завтра переезд — переночуете у меня. Я вам диван приготовила. А мне нужен отдых, давление, сами понимаете.
Мы лежали на узком диване. Я — в кружевном белье, которое жалило. Он — в майке с надписью «Роснефть». Никто не разговаривал.
— Ты устала? — спросил он шёпотом.
— Я не понимаю, где я. И чья это была свадьба.
Он промолчал.
На следующий день мы переехали. В её квартиру. В крохотную комнату с одним окном во двор-колодец. Я старалась дышать глубже.
— Потерпи немного, — говорил Артём. — Скопим и съедем. Мама разрешила не платить за коммуналку — экономия.
Но вместе с экономией пришли правила: готовить по расписанию, мыться по пятницам, убираться строго по графику. Сначала я улыбалась. Потом стискивала зубы.
— Олечка, нож так не кладут. У нас не принято.
— Олечка, собери волосы, у нас с распущенными не ходят.
— Олечка, зачем столько крема? Он же дорогой. Экономь.
— Мам, ну хватит, — как-то вяло сказал Артём.
— В своём доме пусть командует. А пока здесь — я.
— Ты вообще что-нибудь скажешь? — спросила я поздно вечером. Он щёлкал телефоном и жевал яблоко.
— Не зацикливайся. У мамы характер. Я так всю жизнь живу — и ничего.
— А я не хочу «ничего». Я хочу жить.
Работа стала спасением. Я задерживалась в офисе, записалась на курсы. Иногда специально не приходила на ужин — лучше поесть в кафе. Одна. Без нравоучений.
Но однажды на кухне меня ждала записка: «Надеюсь, наелась. В семье все участвуют. Сегодня ты нет. Ужин для семьи, а не для эгоистов».
Я поняла — это не мой дом.
Попытки поговорить с Артёмом упирались в стену:
— Потерпи. Я же терплю.
Однажды я собрала вещи, оставила кольцо и ушла. Ночевала у подруги. Потом сняла комнату — крохотную, но свою. Работала. Рисовала. Дышала.
Месяц никто не звонил. Только смс: «Ты предала семью».
Через полгода пришло письмо от адвоката. Свекровь подала в суд — требовала вернуть деньги за свадьбу. Я не ответила. На заседании адвокат развёл руками:
— Доказательств нет. Всё на словах. Иск отклонён.
Так закончился мой первый брак.
Потом я встретила Дениса. Он не носил корпоративных маек. Не спрашивал: «Что скажет мама?» Вместо этого: «Как тебе удобно?», «Что ты чувствуешь?», «Хочешь на море?»
— А у тебя мама есть? — спросила я через пару месяцев.
— Есть. Живёт в Питере. Обожает своего кота. В гости не лезет — говорит, молодым лучше без нас.
Я расплакалась. Денис испугался:
— Я что-то не то сказал?
— Нет. Просто… это так ценно.
Мы не устраивали пышную свадьбу. Просто расписались, гуляли в парке, ели мороженое. Без мамы. Без правил.
— Знаешь, я уже была замужем, — призналась я.
— Догадывался. Но теперь ты со мной. Всё будет иначе.
Так и было.
Через год я встретила Артёма у метро. Он стоял с пакетом из «Магнита», смотря в никуда.
— Привет.
— Привет. Ты хорошо выглядишь.
— Спасибо. А ты как?
— Мама снова ищет мне невесту. Третью. Первая не выдержала. Вторая сбежала до свадьбы. Мама говорит — нынешние слабые.
— А ты?
— Я просто не хочу ссор. Знаешь… мне иногда снится наша свадьба. Ты смеёшься. А я не понимаю почему.
Я улыбнулась и пошла дальше. Впереди меня ждал Денис. Чашка кофе. Жизнь — без чужих решений.
Сейчас мы живём иначе. Он не контролирует, не читает нотации. Просто любит. Когда родилась Алина, мы плакали оба — от счастья.
Как-то пришло письмо. Конверт с выцветшими краями. Открытка с подснежниками: «Ольга, ты была не права. Давай поговорим. Валентина Ивановна».
— Ответишь? — спросил Денис.
— Не знаю. Я думала, этоОльга сожгла письмо, не читая, и больше никогда не оглядывалась назад.