Сердечная боль: Мама вспоминает обо мне только тогда, когда ей что-то нужно
Меня зовут Светлана. Мне тридцать, а в душе — незаживающая рана. Моя мать, Лидия Петровна, звонит мне лишь в одном случае: если ей что-то требуется. Эти звонки, будто лезвие, вновь и вновь вскрывают старые шрамы. Она не спрашивает, как у меня дела, о чём я мечтаю, счастлива ли я. Её голос звучит только тогда, когда ей нужна помощь, а после — тишина, которая ранит куда сильнее любых слов. И каждый раз я задаюсь вопросом: почему мама видит во мне не дочь, а лишь инструмент для решения своих проблем?
Я давно привыкла к её равнодушию, но боль не проходит. Каждый её звонок начинается с упрёков: «Света, ты совсем забыла о матери!» А потом, будто по сценарию, следует просьба — то деньги, то помощь, то ещё что-то. Ей не интересна моя жизнь, мои чувства. Всё, что её волнует, — её собственные нужды. Так было всегда, с самого детства. Мать никогда не знала, что я люблю, о чём мечтаю, с кем дружу. Её вопросы сводились к одному: «В школе всё в порядке?» Всё тепло, всю любовь я получала только от бабушки, ставшей мне настоящей семьёй.
Когда мне исполнилось восемнадцать, мать собрала мои вещи и сухо сказала: «Я свой долг выполнила. Теперь живи сама». Эти слова до сих пор отдаются в моём сердце. Я переехала к бабушке в маленький город под Пермью. Бабушка настояла, чтобы я училась в институте и не отвлекалась на подработки. Мы жили скромно, на её пенсию, но я чувствовала себя дома. С матерью я не общалась. Она исчезла из моей жизни, будто меня и не существовало.
Я получила диплом, нашла работу. Бабушка была моим ангелом-хранителем, но через пять лет её не стало. Перед смертью она оставила мне свою квартиру, чтобы мать снова не смогла выгнать меня на улицу. На похоронах мать появилась, но её присутствие было холодным. Она не обняла меня, не поддержала. После этого я осталась в бабушкиной квартире, пытаясь построить свою жизнь.
Два года мы с матерью не разговаривали. Потом она вдруг позвонила. Мы начали общаться — редко, натянуто. Я надеялась, что она изменилась, но через три месяца она попросила оформить на меня кредит. В банке ей отказали, и она решила, что я должна решить её проблему. Я сказала «нет» — не потому, что не хотела помочь, а потому, что не готова влезать в долги. После этого она снова пропала. Молчание длилось больше года.
За это время моя жизнь изменилась. Я встретила Дмитрия. Мы полюбили друг друга и через полгода сыграли свадьбу. Торжество было скромным, но счастливым. Мать не пришла — я не смогла до неё дозвониться. Она узнала о моём замужестве лишь через полгода, когда сама позвонила. Удивлённо воскликнув: «Света, ты замужем?!», она тут же позвала нас в гости. Я, глупая, снова поверила, что она хочет наладить отношения. Но едва мы переступили порог её квартиры в старом доме на окраине, она начала рассуждать о том, как ей нужен ремонт. Намёки были прозрачны: она ждала, что мы заплатим или сделаем всё сами.
Я честно сказала, что у нас нет ни денег, ни времени — мы сами копим на ремонт в своей маленькой квартире. Мать нахмурилась, а потом снова исчезла. На этот раз — на год. За это время я стала мамой. У нас с Димой родилась дочь, Алина. Моя мать ни разу не поинтересовалась ни мной, ни внучкой. Она не знает, как выглядит Алина, не знает, как я справляюсь с материнством. Её это просто не волнует.
Я устала биться головой об стену. Каждый её звонок — это надежда, которая рассыпается в прах, оставляя лишь боль. Я приняла решение: больше не хочу так жить. Зачем мне общение, которое приносит только слёзы? Я хочу защитить свою семью, свою дочь, своё сердце. Но где-то глубоко внутри всё ещё осталась маленькая девочка, которая ждёт, что мама однажды позвонит просто так, чтобы сказать: «Света, я тебя люблю». Разве это так сложно?
Жизнь научила меня: иногда даже самые близкие люди не способны дать нам любовь, в которой мы нуждаемся. Но это не значит, что мы должны ждать её всю жизнь. Порой самое мудрое — отпустить и найти счастье там, где тебя ценят.
