**Дневник. Боль в душе.**
Меня зовут Светлана. Мне тридцать, а в груди — всё та же ноющая тоска. Моя мать, Лидия Петровна, вспоминает обо мне лишь тогда, когда ей что-то нужно. Эти звонки — будто соль на рану, будто кто-то нарочно ковыряется в старых шрамах. Она не спросит, как дела, не поинтересуется, счастлива ли я. Её голос в трубке звучит только перед просьбой, а после — тишина. И эта тишина ранит куда сильнее крика. Почему она не видит во мне дочь? Только средство для своих нужд.
Я привыкла к её равнодушию, но легче от этого не стало. Каждый разговор начинается одинаково: «Светка, ты что, забыла, что у тебя мать есть?» А дальше — как по расписанию: то занять денег, то помочь с документами, то ещё какая-нибудь беда. Моя жизнь её не волнует. Никогда не волновала. Всё её участие в моей судьбе свелось к одному: «Учёба в порядке?» Всё тепло в детстве я получала от бабушки. Только она была мне семьёй.
В восемнадцать мать собрала мои вещи и бросила: «Я своё отработала. Теперь сама крутись.» Эти слова до сих пор отдаются эхом. Я уехала к бабушке в маленький городок под Пермью. Она настояла, чтобы я поступила в институт и не отвлекалась на подработки. Жили скромно, на её пенсию и мою стипендию, но я была дома. С матерью не общалась. Она стёрла меня из своей жизни, будто меня и не было.
Я получила диплом, нашла работу. Бабушка была моей опорой, но через пять лет её не стало. Перед смертью она оформила на меня квартиру, чтобы мать не выкинула меня на улицу снова. На похоронах мать появилась, но её присутствие было для галочки. Ни объятий, ни слов поддержки. Я осталась одна в бабушкиной квартире, пытаясь выстроить свою жизнь.
Два года мы с матерью не разговаривали. Потом вдруг звонок. Заговорили — редко, через силу. Я надеялась, что она изменилась, но через три месяца она попросила оформить на меня кредит. Ей в банке отказали, и она решила, что я должна решить её проблемы. Я сказала «нет» — не из-за жадности, а потому что не хотела влезать в долги. После этого она снова пропала. Молчание затянулось на год.
За это время всё изменилось. Я встретила Дениса. Через полгода мы поженились. Свадьба была скромная, но счастливая. Мать не пришла — даже не смогла дозвониться. О замужестве она узнала случайно, когда сама набрала мой номер. Услышав: «Света, ты что, замужем?!», тут же позвала нас в гости. Я, наивная, подумала — хочет помириться. Но едва мы вошли в её хрущёвку на окраине, как она завела разговор о ремонте. Намёки были прозрачны: ждала, что мы всё оплатим.
Я честно сказала, что у нас нет лишних денег — сами копим на ремонт. Мать насупилась и снова исчезла. На этот раз — на год. За это время я родила дочь, Алину. Мать ни разу не спросила ни обо мне, ни о внучке. Она не знает, как выглядит Алина, не знает, как я справляюсь. Ей всё равно.
Я устала наступать на одни и те же грабли. Каждый её звонок — это надежда, которая гаснет, оставляя после себя пустоту. Я решила: хватит. Зачем мне это общение, если оно несёт только боль? Хочу защитить свою семью, свою дочь, своё сердце. Но где-то внутри всё ещё теплится надежда… Может, однажды она позвонит просто так. Чтобы сказать: «Светка, я люблю тебя». Разве это так сложно?
