Шёпот отчаяния: Как свекровь крадёт мужа
Меня зовут Варвара. Мне тридцать четыре, и я тону в отчаянии. Вместо семейного уюта — бесконечная битва. Моя свекровь, Нина Степановна, как мрачная туча, нависла над домом, забирая мужа у меня, а у детей — отца. Каждые выходные он уезжит к ней, оставляя меня наедине с двумя малышами, требующими ласки и заботы. Я едва дышу от усталости, а она будто не видит, как трещит по швам моя жизнь.
У нас с Ильёй, моим мужем, двое детей: сынок Денис, ему всего четыре, и крошка Алина, которой едва исполнился год. Живём мы в маленьком городке под Екатеринбургом, где помощи ждать неоткуда, а родные далеко. Денис уже третью неделю не ходит в садик — замучил его тяжёлый кашель. По ночам он задыхается, а я сижу рядом, гладя его по спине. Алина же, словно назло, режется зубками. Она плачет часами, и этот крик разрывает мне душу. Я не железная. Я всего лишь человек.
Так ждала выходных. Мечтала, что Илья возьмёт на себя хоть что-то: поиграет с Денисом, пока я укачиваю Алину, или просто даст мне час на душ и чашку чая в тишине. Но в пятницу вечером, как снег на голову, он объявляет: «Варя, завтра еду к маме. Ей помощь нужна». Сердце сжалось. «Опять?» — вырвалось у меня. Он начал оправдываться: «Мы давно договорились, она одна не справится». Не сдержалась — слёзы, крик, обида. Почему его мать считает, что её дела важнее нашей семьи? Почему не видит, что внуки отца почти не знают, лишь мельком перед сном?
Свекровь моя — Нина Степановна — всегда держалась холодно. Воспитывала Иляху одна после смерти мужа. Замуж больше не вышла, всю себя отдала сыну. А теперь требует от него всего: звонков, внимания, помощи. Ей наплевать, что мы едва сводим концы с концами, что наш старый дом в посёлке вот-вот развалится, а я в декрете и не могу даже подработать. Живёт в своём мире, где Илья — её единственная опора.
В этот раз всё началось с мебели. Нине Степановне привезли новый гарнитур. Чтобы сэкономить, она оплатила только доставку до двери, а тащи и собирать должен был Илья. Но вышло не так. Мебель привезли поздно вечером в субботу, и он застрял у матери до ночи, пытаясь разобраться с инструкцией. В воскресенье — снова к ней, потому что сборка оказалась сложнее, чем думали. Он, не будучи столяром, кормил чертежи до темноты. Вернулся вымотанным, рухнул на кровать и отключился. А утром — снова на работу. Я осталась одна: с больным сыном, орущей дочкой и чувством, что жизнь катится в тартарары.
Не выдержала, позвонила свекрови. Сквозь слёзы пыталась объяснить, как мне трудно, как я скучаю по мужу, как детям нужен отец. Её ответ ударил, как нож: «Варя, чего ты от меня хочешь? Чтоб Илья меня, старуху, бросил? Я не виновата, что вы понарожали, а теперь ноете. Говорила же: одного бы хватило. Терпи. Мой сын мне всегда помогал и будет помогать. И не смей его против меня настраивать!» Я онемела. Как можно быть такой бесчувственной? Неужели она не видит, что губит нашу семью?
Теперь я в тупике. Люблю Илью, но его вечные отлучки к матери высасывают из меня все силы. Не знаю, как донести до свекрови, что её запросы — через край. Не хочу войны, но и так жить больше не могу. Мои дети заслуживают отца, а я — мужа, который будет рядом не только пять минут перед сном. Как выбраться из этой ловушки? Как заставить Нину Степановну понять, что её сын — не только её, но и наш?
