Тёща возвращается, когда никто не ждал
– Не верю! Просто глазам своим не верю! – Алексей изумлённо смотрит на женщину, которая стоит на пороге их квартиры. – Татьяна Петровна, вы?
– А кого ты ожидал увидеть, милый зятёк? Инопланетян? – насмешливо отвечает женщина, поправляя выбившуюся седую прядь волос из-под шляпы.
– Но вы же… вы уехали на всю вечность! В Ялту! Купили там квартиру…
– Продала я эту квартиру, – отмахивается Татьяна Петровна, протискиваясь в прихожую с двумя громоздкими чемоданами. – А ты что, будешь стоять как столб, или мне самой багаж вести? Помоги даме!
Алексей машинально берёт чемодан. В голове крутилась одна мысль: «Как сказать об этом Натале?» Его жена три года жила с убеждением, что мать обосновалась на берегу Чёрного моря, наслаждается покоем и избегает московских холода.
– А Наташа где? На работе? – лукаво интересуется Татьяна Петровна, смотря по сторонам. – Ох, я дочку не видела целую вечность! Как же я соскучилась!
– Она задерживается до вечера, – промомкает Алексей, ставит чемоданы у стены. – Татьяна Петровна, разве нельзя было предупредить? Мы бы подготовились…
– Сюрприз, зятёк! – смеётся тёща. – Люблю я сюрпризы. Кстати, чего это у вас так пыльно? И занавески ужасные – я же Нате говорила, что они никуда не годятся!
Алексей мрачнеет, вспоминая, как три года назад они с женой чересчур радовались уезду Татьяны Петровны. Она продала московскую квартиру, купила жильё в Ялте и торжественно объявила о новой жизни подальше от холода. Это было избавлением, ведь раньше она приезжала без предупреждения, тиранизировала и указывала, как им жить.
– То есть вы в Москве? – осторожно спрашивает Алексей.
– Навсегда! – кивает Татьяна Петровна. – Яктыст Шуми всю свою молодость, но старые кости привыкли к родному климату. Как жить, если от внуков и дочери в отдалении?
– У нас нет детей, – отвечает Алексей.
– Вот и говорю – безобразие! Пора бы. А я, покуда ноги ходят, внуков нянчить хочу!
Телефон пикнет. Сообщение Наты: «Буду через полчаса, купи молоко и хлеб». Алексей в ужасе думает: «Как ей сказать?» Глядит на тёщу, устроившуюся на диване и включившую ТВ, как будто она никуда и не уезжала.
– А где вы остановитесь? – спрашивает он.
Тёща смотрит на него, как на непобедимого врага.
– Как это где? У вас, конечно! Временно. Месяц, может, два… как решу.
Алексею становится страшно. Их однушка невелика, а мысль делить её с Татьяной Петровной вызывает панику.
– Но у нас тесно… – пробует он.
– Я неприхотливая, – отмахнулась тёща. – На диванчике гостиной переночую. Кстати, диван ужасно неудобный. Почему вы до сих пор его не поменяли?
В этот момент хлопает дверь – возвращается Наташа. Она не ждала такого приёма.
– Лёш, ты дома? Я так устала… – Наташа замерла, увидев мать. – Мама?!
– Наталька! – Татьяна Петровна обнимает дочь с неожиданной для возраста живостью. – Как я соскучилась!
– Мама, но… почему ты не предупредила? – Наташа растерянно смотрит на мужа.
– Хотела сделать сюрприз! – торжествующе отвечает тёща. – И судя по вашему лицу, удался!
– Что с ялтинской квартирой? – возвращается Наташа.
– Продала я её, – машет рукой Татьяна Петровна. – Не сложилось с югом. Всё чужое. А здесь – родное. Врачи проверенные, подруги… Ты.
Наташа падает на стул, пытаясь осознать явь. Алексей стоит рядом, не зная, что сказать. Они обменяются встревоженными взглядами.
– И где ты теперь будешь? – осторожно спрашивает Наташа.
– Пока у вас поживу, а там видно. Может, комнату сниму или однушку. Денег от продажи у меня предостаточно, но тратить их сразу не стану – мало ли.
– А вещи? – интересуется Алексей.
– Часть продала, часть раздала. Самое необходимое – вот, в чемоданах.
Алексей понимает: шок жены только начался. За три года они привыкли к свободе, обустроили квартиру и наладили режим. А теперь всё это рушится.
– Мама, может, у Валентины? – предложила Наташа. – У неё трёхкомнатная…
– Что ты, родная дочь! – возмущается Татьяна Петровна. – У подруги, а не у себя? Наталька, ты меня и в могилу завезёшь!
– Но у нас тесно… однокомнатная…
– Я же сказала – я неприхотливая. Поживу на диванчике. Никто не мешает.
Алексей и Наташа понимают: уговорить её невозможно.
– Ладно, – вздыхает Наташа. – Располагайся. Я ужин приготовлю.
– Я с тобой! – оживляется Татьяна Петровна. – Заодно посмотрю, чему ты научилась. Помню, как ты варил борщ – воспоминания были тяжелыми!
Наташа закатывает глаза. Алексей осторожно прижимает её плечо, пока она проходит мимо.
Вечер падает поздно. Татьяна Петровна без умолку рассказывает о жизни в Ялте, работе, соседях и врачах, наверстывая трёхлетнюю разлуку. Потом начались вопросы о детях, работе и планах.
Когда все разошлись, молодые супруги, обнявшись, лежали без сна.
– Что будем делать? – шепчет Алексей.
– Не знаю, – отвечает Наташа. – Может, ей снять?
– А она согласится?
– Не уверенна. Ты же знаешь маму – если что-то в голову залезло…
Наутро их разбудил грохот на кухне и запах горелого яйца.
– Доброе утро, сони! – приветствует Татьяна Петровна. – Я уже завтрак приготовила. Сковородка у вас ужасна – всё прилипает. И соль странная, не солит совсем.
Алексей смотрит на «соль» – это сахар. Яйца испорчены.
– Мама, спасибо, – пытается сгладить Наташа. – Мы обычно только кофе пьём утром.
– Только кофе? Неудивительно, что ты худая! Надо нормально питаться. Я теперь за этим следить буду.
День превращается в поле битвы. Татьяна Петровна устраивает порядок – переделывает посуду, раскритиковала гардероб, осудила питание и режим.
– Мама, пожалуйста, – взывает Наташа. – У нас своя жизнь.
– Вот именно о привычках я и беспокоюсь, – парирует тёща. – Кто, если не мать, скажет правду? Твои диеты, недосып – добром не кончится.
После прихода Валентины, Алексей и Наташа вынуждены выплеснуть чувства.
– Так не может продолжаться. Ещё неделя, и я кончится с ума, – говорит Алексей.
– Я понимаю, – вздыхает Наташа. – Но что сделаю? Это моя мать.
– Может, серьёзно поговорить?
В этот момент звонит телефон Наты. Она берёт трубку.
– Да, мама. Что случилось?.. Повтори, пожалуйста… Что? Но как?.. Мама, не плачь. Мы сейчас приедем.
– Что стряслось? – обеспокоенно спрашивает Алексей, видя бледность жены.
– Мама упала. Говорит, что-то с ногой. У Валентины. Надо ехать.
Двадцать минут спустя они уже на месте. Татьяна Петровна сидит, сжимая лодыжку, лицо исказилось болью.
– Упала на этих московских скверных тротуарах, – говорит сквозь зубы. – В Ялте такого не было.
В травмпункте – сильный ушиб и растяжение. Прогноз – две недели затишья.
– Теперь-то вы меня точно не выгоните, – шутит тёща, возвращающаяся домой.
Алексей и Наташа понимают: выбора нет.
Следующие две недели превратились в каторгу. Татьяна Петровна терпела боль, но критиковала и командовала без перерывов.
– Неправильно бинтуешь, дай я покажу… Ой, больно! Нежнее!
– Ты чай крепкий заварил. Я же говорила – две минуты!
– Подушка жёсткая, а эта – мягкая… Нет ли у вас нормальной?
К концу недели Алексей мечтает о работе, а Наташа выглядит измученной. Разговор на улице:
– Я люблю маму, но не могу с ней жить. Мы слишком разные.
– Понимаю. Но что делать? Её нога…
– Уже зажила. Врач сказал – преувеличивает.
Они возвращаются домой. Татьяна Петровна принимает их как мученика.
– Я думала, вы меня бросили… И до туалета просили.
Наташа молчит.
На следующий день обнаруживают Татьяну Петровну с ноутбуком.
– Что делаешь? – спрашивает Наташа.
– Квартиры смотрю, – отвечает тёща. – Столько вариантов!
Алексей и Наташа переглядываются.
– Какие квартиры?
– Однокомнатные, рядом. Подумала – хватит занимать ваше пространство.
– Но твоя нога…
– Почти зажила! Врач сказал – молодец.
– Когда переезжать?
– Как только найду. Видите, какая хорошенькая квартирка! И пятнадцать минут пешком от вас.
Алексей чувствует облегчение.
– Хороший вариант. Если хочешь, завтра поеду.
– Спасибо, Алёшка, но уже договорилась с хозяйкой и с Валентиной.
За ужином Татьяна Петровна много смеётся, рассказывает о планах.
– А у вас я многому научилась, – говорит неожиданно. – Как молодёжь живёт. Думала, буду вас учить, а выходит, мне нужно было приумножить.
Наташа удивлена.
– Ты заботишься о муже не так, как меня учила, – продолжает тёща, – но по-своему. И он тебя любит. И вы счастливы. А это главное.
– Правда, мама, – растроганно отвечает Наташа.
Через неделю Татьяна Петровна перебралась в новую однушку. Алексей и Наташа помогли переезжать, купили диван и занавески.
– Приходите в гости? – спрашивает тёща. – Я буду печь твои любимые пирожки с капустой.
– Обязательно, мама. И ты к нам. Только…
– Только предупреждай заранее. С урока усвоила – никаких сюрпризов.
Вернувшись домой, Алексей обнимает жену.
– Твоя мама не так уж плоха, – признаётся. – Не живёт с нами.
– Рада, что всё так закончилось, – улыбается Наташа. – Боялась, что этот кошмар не закончится.
– Но наладилось. Теперь рядом, но с приличным расстоянием.
– И никаких сюрпризов, – добавляет Наташа.
Они смеются, наслаждаясь квартирной тишиной.
На следующий день звонит Татьяна Петровна.
– Наташенька, у меня потрясающая новость! – радостно говорит. – Помнишь дядю Колю, маминого брата из Новосибирска? Он хочет перебраться! Предлагаю ему пожить у меня.
Наташа в ужасе смотрит на мужа. Повтор начала.
– Мама, – решительно говорит, – никаких родственников. Ты обещала.
– Но это дядя Коля!
– Никаких родственников. Твоя квартира – твои правила. Наша – наши.
В трубке молчание.
– Ты права. Обещала. Пусть Коля ищет гостиницу. А я лучше испеку пирожков и приглашу вас на чай.
– Вот и отлично, – выдыхает Наташа.
Алексей прижимает её.
– Кажется, твоя мама чему-то научилась. И мы тоже.
– Да. Главное – уважать границы.
Они смотрят в окно весеннего города. Жизнь налаживается. Неожиданный возврат матери всё же обернулся к лучшему.
