Пришла на юбилей — и пожалела
— Надь! Это ты?! Господи, да ты же совсем не изменилась! — закричала Светлана, бросаясь в объятия. — Как же я рада! Думала, не придешь! Ведь столько лет не виделись!
— Приехала, — сухо ответила Надежда, поправляя сумку. — С юбилеем, Света.
— Ой, спасибо, родная! Проходи, проходи! Там все наши собрались! Помнишь, Толю Крамского? А Зоя Крылова приехала даже из Питера! Все такие взрослые стали…
Надежда остановилась в коридоре, прислушиваяся к громкому смеху. Двадцать пять лет — огромный срок. Все постарели, располнели, вокруг чайники и духовые шкатулки. И она тоже.
— Надька! — окликнул её с дивана Толик в красной майке. — Вот она! Красавица явилась!
— Привет, Толик, — кивнула она.
— Садись к нам! — похлопал он по креслу. — Рассказывай, как живешь!
Надежда уселась на износившееся кресло, чувствуя, как чужой взгляды исходили вокруг.
— Работаю в библиотеке. Не замужем, — коротко ответила.
— А что тебя до сих пор мешает? — спросила Зоя, лакировав ногти. — Ты же была молодой, всех за собой тянула!
— Видимо, не судьба, — пожала плечами Надежда.
— Ой, не говори глупости! — вмешалась Светлана, усаживаясь рядом. — Просто слишком гордая была! Помнишь, как ты Вову Смирнова отшила? Он же тогда влюбленным был!
— А где он? — спросила Зоя.
— Ну его, — махнул рукой Толик. — Амбетник стал. Жена у него уехала с другим. Только тех деньги тыл.
Тишина опустилась, как снег на стекло. Надежда вспомнила Вову: его шуточки, смешинки, утешения. Она оттолкнула его тогда, думая, что у неё другие планы.
— А помнишь, как мы в школе по лесу ходили? — пыталась сменить тему Светлана. — Ты и Вова тогда дерево посадили!
— Да, липу, — усмехнулась Надежда. — Из неё шикарная тень получилась.
— А помнишь, ты на выпускном сочинения читала? — спросила Зоя. — Все слушали в восторге! Марья Ивановна думала, что ты писательницей станешь!
— Да, — кивнула Надежда. — Но вместо этого училась в педагогическом. Хотела учителем быть. Потом… отказалась.
— А почему? — настойчиво спросила Светлана.
— Жизнь взяла своё.
Она не стала рассказывать о том, как полюбила старшего преподавателя, как бросила институт, уехала в провинцию, устроилась в библиотеку.
— Ну ладно, хватит грустить, — объявил Толик. — За Светку! За любимую! Пусть жить намуй!
Все подняли бокалы с вином. Надежда поддержала ладонь чашки, но не пила.
— За Свету! — закричали.
— А давайте фотографироваться! — предложила Светлана. — Напоминание. Представляете, будет.
Надежда стояла в центре, будто в детстве. Но теперь рядом — лица, чьи имена она забыла.
— Не надо, — попыталась отказаться.
— Надо! — настаивала Светлана. — Ты же наша звезда!
Звезда… С горечью подумала Надежда. Библиотекарша в серых свитерах, одна с котом по кличке Лапка.
— А помнишь Сёму Прохорова? — спросила Светлана. — Он же в тебя был женихом хотел!
— Помню. Нет, не помню.
— Зря отказалась. Он же ужасным не был.
Надежда ушла бы. Хотелось снова быть в библиотеке, среди книг, среди тишины. А здесь — вопросы, сплетни, забота, за которой чужая жизнь.
— Спасибо, — прошептала, подходя к Светлане. — Можно я пойду?
— Как пойдёшь? Только начали! Сейчас торт нарезаем!
— Нет, правда… Устала.
— Обязательно торт попробуй! Вкусный, честно! — умоляла Светлана.
Надежда взяла кусок. Сладкий, ванильный, не как в детях.
— Вкусно? — спросила Светлана.
— Очень, — солгала.
— А я за тебя загадала, — шепнула Светлана, дуя свечи. — Чтобы встретила кто-то хорошего.
— Спасибо, — прошептала Надежда, чувствуя, как в горле сжимается.
Дома включила Чехова.
«Жизнь дается один раз…» — прочитала.
Оставить эту строку в памяти решила. И слёзы пускай потекут. Наутро поправим губку, заварим чай и снова жизнь будет ждать.
