Седая Девочка
Шура уже засыпала, когда мама пришла от соседки. Она рассказывала папе деревенские новости. Их было немного, но одна Шуру заинтересовала: к бабе Нине приехала внучка. Шура точно помнит, что дочь бабы Нины жила где-то в городе, но Шура её никогда не видела. О внучке девочка тоже не слышала. Баба Нина была не очень разговорчива. Часто Шура видела, как бабка сидела на лавочке у избы, опустив голову и вытирая лицо концами платка. Видно было, что плакала. О чём бабка плачет, девочка не раз спрашивала маму, но та не отвечала. Надо завтра пойти познакомиться с этой новоявленной внучкой.
С этими мыслями девочка и заснула.
Утром Шура собралась и пошла к бабе Нине. Первый визит закончился неудачей: внучка спала. Бабка ни за что не стала будить внучку, и Шуре пришлось зайти попозже. Побродив по улице, упрямая девчонка снова пошла к бабе Нине. Внучка не спала, она завтракала. Шура увидела очень худенькую девочку, одетую в ситцевое платьишко, явно не новое. На голове девочки был повязан голубенький бабкин платок. Девочка взглянула на Шуру и продолжила завтрак. Она ела медленно, откусывая хлеб крохотными кусочками, и запивала его молоком. Это и был весь завтрак. Шура, правда, и такой редко видела.
Их семья ела картошку с квашеной капустой. Капуста была перекисшей, но другой в августе не было. Иногда мама делала малосольные огурцы, тогда картошка казалась очень вкусной, но огурцы шли на продажу, и малосольные были деликатесом. Молока для их большой семьи было мало, а хлеб мама пекла с добавками — то лебеды, то той же картошки.
Девочка села на лавку, дожидаясь, когда гостья поест.
Особого интереса девчонка у Шуры не вызвала. Городские гостьи были всегда нарядно одеты, носили красивые ленты в косах или банты на головах, а эта совсем на них не походила. Присмотревшись, Шура поняла, что девочка очень истощена. Кожа у неё была почти прозрачная, и сквозь неё просвечивали голубые ниточки вен. Сама не очень упитанная, Шура поразилась худобе гостьи.
Наконец, девочка съела хлеб и выпила молоко. Собрала все крошки со стола и кинула их в рот. Она сделала это так, как обычно делала бабушка: смела крошки в ладонь и отправила в рот. Гостья встала и вышла из-за стола. Она была невысокого роста. Одна нога немного подвернута в ступне. Девочка была сутулой и какой-то нескладной. На лице сильно выделялся большой нос, а цвет глаз было трудно определить, так как смотрела гостья из-подо лба. Она подошла к окну, посмотрела на небо и подошла к Шуре.
— Меня зовут Катя, а тебя?
— Я Шура, — представилась девочка, — я живу в этой деревне и скоро пойду в школу. Мне семь лет, а тебе сколько? Ты в какой класс пойдёшь? Ты откуда приехала? Ты же уедешь, когда учёба начнётся?
— Нет, не уеду, — ответила Катя. — Я буду жить у бабушки и учиться в вашей школе. Мне двенадцать лет.
Что-что, а считать Шура умела. Она прикинула, что Катя старше её на пять лет, а значит, пойдёт в пятый класс. Тут у Шуры возникло сомнение. Катя совсем не походила на пятиклассницу. Брат Коля тоже должен пойти в пятый класс, так он ого какой большой. Он на сенокосе работал, сено возил, теперь заготавливает веники для овец, топором работает, а Катьку и представить с топором невозможно. Её вообще трудно представить на какой-то работе. Она как первоклассница выглядит.
— Ты в пятый класс пойдёшь? — Шура недоверчиво посмотрела на гостью. — Тебя там заклюют. Там такие здоровенные лбы учатся: некоторым по 15 лет исполнилось. Тяжело тебе будет с ними. — Вздохнув, как это делает мама, сказала Шура.
— Нет, я пойду в первый класс, — Катя замолчала, а Шура не могла вымолвить ни слова от удивления. — Я ещё не ходила в школу.
— Почему? — строго спросила Шура.
— Болела я долго. Потом после болезни ещё врачи не разрешали в школу идти. Вот потому и пойду я только в первый класс. — Девочка неожиданно расплакалась. Шура посмотрела на неё и ушла домой.
«Странно всё это, — думала она по дороге. — Это чем же таким Катька болела, что в школу не пускали. Хотя в школе много переростков было, как говорил папа. Из-за войны многие бросали учёбу. А потом доучивались. Но Катька-то не из-за войны.»
Определить, когда родилась Катя и была ли война в её жизни, Шура не могла. С годами рождения у неё дело плохо. Она вот до сих пор не понимает, как её сестра Нина может быть старше её, если она родилась в 1936 году. А Шура в 1946. 46 больше 36. А Нина утверждает, что она старше.
Работа по огороду, главным образом с огурцами, всё было связано: то их поливай, то собирай, мой, сортируй на продажу, не позволяла Шуре навестить Катю. Видела несколько раз, как они с бабой Ниной ходили в лес. Но играть было некогда.
Наступило первое сентября. Шура в новом ситцевом платье, в сандалиях отправилась в школу. Там она и увидела Катю. Та была тоже в новом платье и сандалиях. Она стала пополнее, чем была, но всё так же смотрела из-подо лба на всех и так же на голове у неё был платочек, только не бабкин голубой, а белый с небольшими розочками по полю. Среди первоклашек Катя не выделялась. Некоторые девчонки были и повыше её, и позабористее. Началась школьная жизнь. Скоро все перезнакомились, подружились, и никого не волновало, что мальчишки пытались стащить платок с Катиной головы, но учительница строго запретила им трогать девочку, объяснив, что Катя после болезни. У неё волосы выпали, а новые растут плохо, и ей холодно без платка.
Девочка же удивляла учеников другим. Она почти не выходила в коридор, не играла с девчонками, мальчишек даже боялась. А ещё она боялась громких звуков. Проедет ли машина или трактор мимо школы, Катя сразу бледнеет, сжимается в комок и прячется под парту. Как-то случилась в сентябре запоздалая гроза, молнииИ когда гром грохотал, а молнии сверкали, Шура крепко сжала руку Кати, понимая, что теперь у них будет не только общая школа, но и общая семья, где они обе найдут теплоту и поддержку, которых так не хватало в их непростой, но уже немного светлее жизни.
