— Что значит «уже всё устроила»? — голос Кати дрожал от возмущения. — С кем устроила? О чём?
— Катюша, успокойся, — Марфа Семёновна поправила очки и с демонстративным спокойствием отхлебнула чай из своей любимой кружки с ромашками. — Я же только о благе твоём думаю. Разве плохо, что Алёнка будет учиться в хорошей гимназии?
— Мам, объясни толком, — робко вставил Дмитрий, но голос его звучал неуверенно, как всегда, когда речь заходила о разногласиях между женой и матерью.
— Что объяснять? — Катя повернулась к мужу. — Что твоя мать без моего ведома записала Алёну в гимназию? Что сама сводила её на собеседование? Что уже внесла деньги за учёбу?
— Катерина, голубушка, — Марфа Семёновна поставила кружку и сложила руки на столе. — Ты сама говорила, что не знаешь, куда лучше определить ребёнка. А тут такой шанс подвернулся!
— Какой шанс?! Я ни о чём тебя не просила!
— Моя подруга Галина Васильевна, помнишь её? Она в отделе образования работает. Говорит, места в этой гимназии на вес золота, очередь — как в мавзолей в советское время. А тут одно местечко освободилось.
Катя прислонилась к кухонному шкафу и закрыла глаза. В голове гудело от злости и бессилия. Опять. Опять свекровь лезет в их жизнь и решает за неё.
— И ты не подумала со мной посоветоваться? — тихо спросила Катя.
— А что советоваться? — Марфа Семёновна развела руками. — Гимназия сильная, рядом с домом, программа углублённая. Алёна у нас девочка умная, справится.
— Но это моя дочь!
— И моя внучка! — повысила голос свекровь. — Кстати, не забывай, кто её нянчил, пока ты на работе пропадала. Кто уроки проверял, кто в больницу водил!
Катя сжала кулаки. Этот аргумент Марфа Семёновна использовала всегда, когда хотела надавить. Да, она помогала. Но разве это давало ей право распоряжаться чужой жизнью?
— Дима, ну скажи что-нибудь, — Катя посмотрела на мужа.
— Мам, может, и правда стоило сначала обсудить… — начал Дмитрий.
— С кем обсудить? С тобой? — Марфа Семёновна фыркнула. — Ты же сам в своём компьютере сидишь, как сыч. А время-то не ждёт — завтра последний день подачи документов.
— А если я не хочу, чтобы Алёна ходила в эту гимназию?
— Почему не хочешь? — удивилась свекровь. — Хотя бы один разумный аргумент приведи.
Катя замялась. Аргументов у неё не было. Гимназия и правда хорошая. Но дело было не в этом.
— Я хотела сама решать, где будет учиться мой ребёнок, — тихо сказала она.
— Вот и отлично. Теперь не надо мучиться выбором, — Марфа Семёновна улыбнулась с видом победителя. — Всё уже решено.
В этот момент в кухню влетела Алёна, растрёпанная и довольная.
— Мам, бабуля говорит, я буду учиться в новой школе! Там форма как у принцессы, и ещё плавать научат!
Катя посмотрела на дочь, потом на свекровь. Марфа Семёновна уже успела обрадовать ребёнка, даже не спросив её.
— Алёнка, а тебе нравится твоя школа? — спросила Катя.
— Ну… нормально, — пожала плечами девочка. — Но бабуля сказала, что в новой будет лучше. Там испанский учат, а не английский!
— Вот видишь, — торжествующе произнесла Марфа Семёновна. — Ребёнок рад.
Катя почувствовала, как внутри что-то ломается. Уже не первый год свекровь вмешивалась в их дела — указывала, что готовить, как одевать Алёну, куда ездить отдыхать. А Дмитрий молчал. Всегда молчал.
— Алёна, иди уроки делай, — сказала Катя.
— Но мам…
— Иди. Взрослые разговаривают.
Девочка надулась, но ушла. Катя дождалась, пока затихнут шаги, и повернулась к свекрови.
— Марфа Семёновна, давайте сразу расставим точки. Это моя семья. Моя дочь. И решения принимаю я.
— Ну и характер! — покачала головой свекровь. — Раньше такой стервозной не была. Дима, ты слышишь, как жена с матерью твоей разговаривает?
Дмитрий заёрзал на стуле.
— Кать, ну не кипятись. Мама хотела как лучше.
— Как лучше?! — Катя не верила своим ушам. — Ты понимаешь, что твоя мать решила за нас, где будет учиться наш ребёнок?!
— Да ладно, ерунда какая, — отмахнулась Марфа Семёновна. — Школа отличная, я всё проверила. Директор — умнейшая женщина, педагоги — с опытом.
— А если бы школа оказалась плохой? Если бы я была категорически против?!
— Но ведь хорошая же, — пожала плечами свекровь. — А ты просто упрямишься.
Катя опустилась на стул. Спорить больше не было сил. Какой смысл что-то доказывать человеку, который уверен, что знает всё лучше всех?
— Ладно, — тихо сказала она. — Пусть будет эта гимназия.
— Вот и умница, — обрадовалась Марфа Семёновна. — Увидишь, Алёна тебе ещё спасибо скажет.
— А форму где брать будем? — спросил Дмитрий.
— Уже купила, — ответила мать. — В том магазине на Ленинском, где всё для школы. Померили, пока вас не было дома.
Катя резко подняла голову.
— Как это «померили»? Когда?
— Позавчера. Забрала Алёнку после уроков, съездили. Она сама фасон выбирала, всё понравилось.
— Вы взяли мою дочь и повезли по магазинам без моего ведома?!
— Катенька, ну что ты как дитя малое? — поморщилась свекровь. — Я же бабушка, мне можно. Тем более, к первому сентября всё нужно успеть.
— Мам, а что, если у Кати были другие планы? — попытался встрять Дмитрий.
— Какие планы? — удивилась Марфа Семёновна. — Она же на работе была. А ребёнка одного дома оставлять нельзя.
Катя встала из-за стола. Если она сейчас не уйдёт, сорвётся.
— Я пойду прогуляюсь.
— А ужин? — спросил муж.
— Пусть Марфа Семёновна готовит. Раз уж она за всех решает.
Она вышла в подъезд. На лестничной площадке пахло свежей краской и чьим-то суКатя сделала глубокий вдох, осознавая, что с этого момента всё изменится – она больше не позволит никому отнимать у неё право быть матерью, и если Дмитрий не поймёт этого, значит, ей придётся строить жизнь без него.
