Позор в своих четырех стенах

**Стыд в родном доме**

– Ольга, ты совсем рехнулась! – голос Дмитрия дрожал от злости. – Как ты могла без меня решать, кому продавать мою квартиру?

– Твою? – Ольга развернулась к мужу, сжимая в руках документы. – Твою квартиру? А кто её двадцать лет убирал, ремонтировал, копейку к копейке собирал?

– Но она оформлена на меня! – Дмитрий схватился за голову. – И покупателей я сам хотел искать!

– Искать? – Ольга горько рассмеялась. – Ты полгода обещал заняться продажей! Полгода! А сам только в гаражах с дружками пропадал!

Анна Степановна стояла у окна, делая вид, что поправляет герань на подоконнике. Но каждое слово этой ссоры резало её по сердцу. Её родная квартира, где прошла вся её жизнь, теперь торгуется между сыном и невесткой.

– Мам, скажи ей что-нибудь! – взмолился Дмитрий. – Объясни, что так нельзя!

Анна Степановна медленно повернулась. В её руках дрожала поливалка.

– А что я могу сказать? – её голос звучал устало. – Это уже не моё дело.

– Как не твоё? – вспыхнула Ольга. – Анна Степановна, вы же сами согласились переехать в пансионат! Сами сказали, что квартира вам не нужна!

– Не пансионат, а дом для пожилых, – поправила старушка. – И согласилась я только потому, что вы меня измучили этими разговорами.

Ольга покраснела.

– Мы не мучили. Мы предложили достойные условия. Там и врачи, и питание, и досуг.

– Ох уж этот досуг, – Анна Степановна поставила поливалку на подоконник. – Таня с первого этажа туда же попала. Говорит, после восьми – как в казарме, все по комнатам.

– Мам, ну не преувеличивай, – попытался успокоить Дмитрий. – Мы же тебя не в первую попавшуюся обитель отправляем. Пансионат хороший, дорогой.

– Дорогой, – повторила старушка. – На мои же деньги дорогой. На деньги от продажи моего дома.

Повисла тягостная тишина. Дмитрий переминался с ноги на ногу, Ольга нервно перебирала бумаги.

– Анна Степановна, – наконец заговорила невестка, – вы же понимаете, что нам некуда деваться. Дима работу потерял, кредит за машину висит, Маша в университет поступает.

– Понимаю, – кивнула старушка. – Только вот не пойму, почему моя квартира должна решать ваши проблемы.

– Потому что ты семья! – вспылил Дмитрий. – Мы же не на улицу тебя выставляем!

– Не выставляете, – согласилась Анна Степановна. – Оформляете красиво и отправляете к чужим людям доживать.

Она подошла к дивану и опустилась на него. Руки дрожали, но она держалась.

– Мам, ну хватит, – Дмитрий сел рядом. – Мы же всё обсудили. Ты сама говорила, что одной тяжело.

– Тяжело, – подтвердила она. – Особенно после того, как вы перестали заходить.

– Как перестали? – удивилась Ольга. – Мы каждые выходные здесь!

– Каждые выходные вы сидите и жалуетесь, как вам плохо, – поправила старушка. – Как денег не хватает, как кредиты давят. А про меня ни слова.

Дмитрий потер лоб. Он и правда не помнил, когда в последний раз спрашивал мать о её делах.

– Хорошо, допустим, мы были не правы, – сказал он. – Но сейчас уже поздно что-то менять. Оля договор подписала.

– Предварительный, – уточнила Ольга. – До сделки неделя. Можно отменить, если очень надо.

Анна Степановна удивлённо посмотрела на неё. Неужели та готова отступить?

– Но тогда нам придётся снимать квартиру, – продолжила Ольга. – За бешеные деньги. Маша не сможет нормально учиться.

– А я не смогу нормально умереть, – тихо сказала старушка.

– Мама! – возмутился Дмитрий. – Что за слова?

– Обычные. Мне семьдесят пять, Димка. В этом возрасте о смерти думают. И хочется уйти дома, в своей постели, а не в чужой палате.

Ольга села напротив.

– Анна Степановна, но вы же сами боялись одна оставаться.

– Боялась, – согласилась старушка. – Но больше боюсь потерять дом.

– Это не потеря, – возразил Дмитрий. – Это разумное решение. Тебе – уход, нам – жильё.

– Твои проблемы, – поправила мать. – Мои вас не интересуют.

Дмитрий встал и прошёлся по комнате. Квартира была маленькой – всего две комнаты. Он вырос здесь, каждый угол знал.

– Мам, а если найдём компромисс? – предложил он.

– Какой? – насторожилась она.

– Продадим квартиру, но купим тебе однушку рядом с нами.

Ольга вскочила.

– Дим, ты о чём? На однушку денег не хватит! Нам самим трёшку надо!

– Хватит, если подешевле.

– Подешевле? – Ольга всплеснула руками. – Мы что, из центра в спальный район переезжать будем?

– А что такого? Главное – чтобы всем было хорошо.

Анна Степановна слушала и чувствовала, как внутри растёт стыд. Стыд за то, что стала обузой. Стыд за то, что её судьбу решают без неё.

– Делайте как хотите, – сказала она, поднимаясь.

– Мам, мы же ещё не решили, – начал Дмитрий.

– Вы уже давно всё решили, – перебила она.

Она ушла в свою комнату и закрыла дверь. Дмитрий хотел за ней, но Ольга остановила.

– Дай ей успокоиться. Она поймёт.

– Ты уверена?

– Конечно. Анна Степановна умная.

Дмитрий кивнул, но на душе было неспокойно.

Вечером мать готовила ужин – его любимые котлеты с картошкой.

– Мам, может, не надо никуда ехать? – спросил он.

– Надо, сынок.

На следующий день он отвёз её на вокзал. Поезд тронулся, Анна Степановна помахала из окна. Дмитрий стоял, пока состав не скрылся.

Дома Ольга встретила его с договором.

– Покупатели ждут. Подпишем?

Дмитрий оглядел пустую квартиру. Без матери она стала чужой.

– Подпишем, – сказал он. – Всё равно здесь теперь невозможно жить.

– Почему?

– Стыдно, – ответил он и ушёл в комнату.

Ольга осталась одна. Она не понимала, почему ему стыдно. Они же ничего плохого не сделалиОльга медленно опустила руки с договором, и впервые за долгое время ей стало страшно оттого, что, продав чужую жизнь, они, возможно, потеряли что-то своё.