В комнате громко похрапывала женщина. Мужчина, сморщившись от запаха, шлепнул её по мягкому месту. Она вскрикнула и села. Несмотря на духоту, на ней были шерстяные носки и тёплая кофта. Грязный платок съехал набок, из-под него торчали сальные волосы неопределённого цвета.
— Ты кто? — испуганно спросила она.
Вместо ответа он достал из-за пазухи фотографию и поднёс к её лицу:
— Узнаёшь?
Она покраснела, начала теребить платок:
— Это я… Только двадцать лет назад.
Мужчина опустился на засаленный стул:
— Ну и зачем? Душевные письма, приглашение в гости? У тебя в доме даже находиться трудно — тошнотворно. А я, дурак, думал, нашёл родственную душу. Не забыла ещё, кому писала? Я Николай. Приехал, как и обещал.
Вера вскочила:
— Извини, что встретила тебя так… Мог бы телеграмму прислать — я бы подготовилась. Пойдём на кухню, суп остался, покормлю. Голодный, наверное?
Николай вздохнул:
— Ладно. Но сначала переоденься. От тебя, знаешь ли, не розами пахнет.
Вера скрылась в соседней комнате:
— Я на ферме работаю! Навоз лилиями не благоухает.
Она вернулась в платье, аккуратно повязав платок.
— Писала, что тебе сорок, а одеваешься, как старуха, — усмехнулся Николай.
— Привычка, — отмахнулась Вера и махнула рукой: — Давай за стол.
Николай сел и тут же поморщился — клеёнка была липкой от жира. А Вера тем временем сняла крышку с кастрюли. Кислый запах сразу ударил в нос.
— Хозяйка из тебя никудышная. Всё грязное, жирное… Ты посуду вообще моешь?
— Конечно! — обиделась Вера. — Воду нагреваю и мою.
Он уставился на неё:
— Хотя бы соду или мыло добавляешь?
Она растерялась:
— Нет… Бабка так мыла, и мама тоже. Только они в кипятке. А у меня руки жжёт.
— Тогда давай в магазин. Сейчас список напишу. Держи деньги — свои оставь, я в гости приехал. И красненького захвати, отметим встречу.
Пока Вера шла в магазин, думала, как её угораздило ввязаться в эту авантюру. На работе листали газету, а на последней странице — рубрика знакомств. Подруги подтолкнули: *«Верка, да сколько можно одной маяться? Пиши ему!»*
И ведь чёрт дёрнул её согласиться. Выбор пал на Николая. После первого письма выяснилось, что он сидит, и до освобождения ещё три года. Но переписка завязалась — он о себе, она о себе. Даже фотку выслала, где ей двадцать. Думала, попереписываются — и дело с концом. Освободится — к другой уедет. Ан нет, вот он, перед ней. И ещё ворот носом крутит.
Ну и что, что в доме не идеально? Кому ей стараться? Работа, сон, еда на три дня — и сериалы под вечер. Про любовь, которой у неё никогда не было. Ну, почти… Витька Краснов, например. В юности поигрался — и к другой ушёл. С тех пор она на себя махнула. А после похорон бабки и матери и вовсе опустила руки.
А Николай… Видать, неплох собой. Плечи широкие, рубашка белая, брюки со стрелками. Одеколоном приятным пахнет. А вдруг начнёт приставать? Страшно. Уйти бы к соседям… Но неудобно — человек ведь к ней приехал.
Вернувшись, она увидела, что он немного прибрался: грязное бельё собрал в кучу, пол подмёл, таз с горячей водой для посуды приготовил.
— Всё купила? — спросил он, заглядывая в пакеты. — А теперь баню истопи, с дороги помыться надо. Да бельё забери, потом постираешь.
Пока она возилась в бане, он всю посуду перемыл. Вера аж глазам не поверила — кастрюля-то оказалась голубой, а не серой.
— Ну что, давай поговорим серьёзно, — начал Николай, когда она вернулась. — Я приехал, чтобы с тобой жить. Ты мне понравилась. Своего жилья у меня нет — всё жене и детям оставил. Если не нужен — скажи сразу, уйду и больше не потревожу. Слово у меня крепкое. Ну?
Верёвка нервно теребила край клеёнки:
— Честно… не знаю. Мужа у меня никогда не было, в молодости обидели. Я даже не представляю, как это — с мужчиной жить. Боюсь до дрожи. Но ты мне… нравишься. И я не знаю, что с этим делать.
Николай улыбнулся:
— Вот за это ты мне и нравишься. Простая, без фальши. Давай так: поживём, как соседи. Если что не так — я уеду. А если сойдёмся — на руках носить буду.
Вера покраснела и засуетилась:
— Надо стол накрыть…
— Успеешь, пока я в бане буду. Я долго моюсь.
После его возвращения ждал накрытый стол и вымытые полы. Вера, в халатике, с полотенцем в руках, проскользнула мимо — тоже в баню.
Когда она вернулась — чистая, в платье, с русой косой до пояса — Николаю захотелось схватить её и расцеловать. Но он сдержался — обещал же.
Спали раздельно: она на кровати, он на диване. Оба не сомкнули глаз. Утром Вера убежала на работу, а к её возвращению Николай приготовил завтрак — омлет и бутерброды с чаем. Ей было приятно.
А он тем временем осматривал её запущенный двор, прикидывая, что нужно починить в первую очередь.
Что ж… На третью ночь Вера сама пришла к нему.
Теперь живут вместе уже четыре года и растят маленькую Василису. Любят её без памяти.
Бывает, человек оступится — но не ставить же на нём крест. Все заслуживают счастья. А ты как думаешь?
