Свекровь всё устроила по-своему
— Как это по-своему? — Варвара вскочила с лавки, обронив недоконченный носочек для малыша. — Анна Семёновна, да вы спятили! Это же наша квартира!
— Была ваша, — невозмутимо ответила свекровь, раскладывая на столе бумаги. — Теперь будет Серёжина с Дашенькой. Молодые, детей заведут — им кров нужен.
— Но мы с Мишей тоже ваши дети! — голос Варвары дрожал от гнева. — И внучка у нас подрастает!
Анна Семёновна поправила платок и поглядела на невестку, будто объясняла малолетнему балбесу.
— Дети, не спорю. Только Сергей — первенец, продолжатель рода. А ты, Варюха, сама знала, за кого замуж шла.
Варваре стало холодно. Восемь лет брака, восемь лет в этой хрущёвке, которую они с мужем отстраивали заново, где родилась их дочурка Танюшка. И вот так — в один миг — всё потерять?
— Где Миша? — спросила она, сдерживая дрожь в голосе. — Он знает о вашем решении?
— Как не знать? Сидит в чуланчике, нос повесил. Мужик, а ведёт себя как сопляк.
Варвара рванула в спальню. Михаил лежал на койке, уткнувшись лицом в стену, руки на затылке.
— Мишенька, скажи, что это шутка, — присела она рядом, гладя его по спине.
— Не шутка, — глухо ответил он. — Мать права. Квартира её, она и решает.
— Как решает?! А мы-то кто? У нас дитя малое, куда нам деваться?
Михаил перевернулся. Глаза красные, будто луком натёртые.
— Мамаша говорит, поживём у неё в горенке. Времянка, пока своё не найдём.
— В одной горенке! Втроём?! — Варвара не верила ушам. — А Танюшка где спать будет?
— Колыбельку поставим. Вместится.
Варвара поднялась и заходила по комнате.
— Да как же так? Мы же семья! Ты на заводе, я в швейной — платим исправно, харчи покупаем. Что случилось-то?
Михаил тяжко вздохнул.
— Сергей с Дашей расписали вчера. Приползли к матери, мол, жить негде. Снимать — дорого, на кредит — не наскребли. Вот мамаша и решила их пристроить.
— А нас-то не пристроить? Мы что, чужие?
— Мать считает, мы помоложе — выкрутимся. А Серёге тридцать пять — пора остепениться.
Из горницы донёсся голос Анны Семёновны:
— Варька! Иди сюда! Бумаги подписать надо.
Варвара вышла. Свекровь сидела за столом с пером, рядом — какие-то справки.
— Какие бумаги? — насторожилась Варвара.
— Пустяки. Отказ от претензий на жильё.
— Ничего я подписывать не буду!
Анна Семёновна скривила губы.
— Ну как знаешь. Только без твоей подписи дело затянется. А Серёга с Дашкой ждать не могут — у них съёмная хата до конца месяца оплачена.
— А мы можем?! — вспыхнула Варвара. — Нас что, на улицу?
— Да кто тебя на улицу-то? — свекровь говорила, словно Варвара вредничала из-за ерунды. — Горенка у меня свободная — живите. Потом разберётесь.
Тут в сени вошёл Сергей с молодой женой. Варвара видела золовку лишь пару раз — хрупкая, белолицая, больше молчала.
— Мам, мы пришли! — Сергей обнял мать. — Ну, как с бумагами?
— Да вот, Варька упирается, подписывать не хочет.
Сергей удивлённо взглянул на невестку.
— Варь, ты чего? Мамаша же предлагает вам приют. Не под забором же оставляет.
— Дело в том, — Варвара сжимала кулаки, — что это наш дом! Мы здесь восемь лет!
— Но квартира матушкина, — пожал плечами Сергей. — Ей решать.
Даша взяла мужа под руку.
— Серёженька, может, не надо? Если они против…
— Да ну, Дашуня, всё честно. Нам семью растить, а Мишка с Варькой ещё успеют на ноги встать.
Варвару затрясло от злости.
— Семью растить? А Таня что — не семья? Полтора года ей, она здесь родилась!
— Ну и что? — встряла Анна Семёновна. — Мала ещё — не запомнит. А Серёге с Дашкой стабильность нужна.
В сенях раздался детский смех. Это вернулась соседка баба Зина с гулянья, куда взяла Танюшку.
— Мама! — залилась девочка и бросилась к Варваре.
Та подхватила дочь, прижала к груди. Танюшка лепетала про кошку во дворе, показывала, какая пушистая.
— Видишь, — сказала Анна Семёновна, глядя на внучку, — дитя и не тужит. Дети быстро обживаются.
— Но она привыкла к своей комнатке, к игрушкам! — Варвара гладила дочь по головке.
— Игрушки возьмёте. А комната… эка невидаль.
Из спальни вышел Михаил. Окинул взглядом брата, мать, жену с ребёнком.
— Мам, может, передумаем? — тихо молвил он.
— Поздно, — отрезала Анна Семёновна. — Уж с маклером договорилась, завтра переоформляем. Серёга, тащи вещи, обживайтесь.
Сергей кивнул и вышел. Даша шаркала следом, испуганно поглядывая на Варвару.
Когда они ушли, в избе повисла тишина. Танюшка засопела на руках. Михаил уставился в пол. Анна Семёновна складывала бумаги.
— Анна Семёновна, — начала Варвара, сдерживаясь, — давайте обсудим. Может, иной выход найдём?
Свекровь подняла глаза.
— Какой ещё выход? Всё решено.
— Но почему так сразу? Нас и спросить не удосужились?
— А чего спрашивать? Моя квартира — как хочу, так и распоряжаюсь. Хочу старшему сыну отдать.
— А младший вам не сын?
Анна Семёновна задумалась, потом вздохнула.
— Сын, конечно. Только Сергей всегда смышлёный был. А Мишенька… — она посмотрела на сына, — вечно за чужой спиной хоронится. Теперь за твоей, Варька.
— Мам! — вспыхнул Михаил.
— А что «мам»? Правду режу.Варвара крепче прижала Танюшку к груди, вышла в сени и, не оглядываясь, захлопнула за собой дверь — впереди была неизвестность, но хотя бы своя, а не уготованная свекровью.
