— Мам, всё, хватит! — завопила Зоя, швырнув рюкзак на пол. — Надоело слушать твои нотации!
— Какие нотации? — Наталья Ивановна оторвалась от проверки ученических тетрадей. — Я просто напомнила, что уроки делать надо, а не в соцсетях зависать!
— Вот именно! Вечно одно и то же! Уроки, уборка, помощь по кухне! А когда мне жить? Мне же не сорок, если ты забыла!
— Не забыла! — голос матери задрожал. — И именно потому, что тебе всего пятнадцать, ты должна понимать, что и зачем делаешь!
Зоя демонстративно достала телефон и уткнулась в экран. Наталья Ивановна видела, как дочь лихорадочно строчит кому-то сообщения, игнорируя её.
— Зоя! Я с тобой разговариваю!
— А я не хочу! — отрезала девочка. — Надоело! У Дашки мама вообще не орёт, как ты. Она с ней как с подругой!
Наталью Ивановну будто обожгло. Орёт? Неужели она и правда только кричит?
— Зоенька, давай без ссор, — попыталась смягчить тон. — Я не кричу, я переживаю…
— Не переживай! — Зоя резко подняла голову. — Лучше б отстала! Тётя Таня говорит, что детям нужна свобода, а не надзор!
При упоминании сестры у Натальи Ивановны сжались кулаки. Таня — эксперт по воспитанию, хоть своих детей у неё и нет. Легко умничать, когда не отвечаешь за последствия.
— Тётя Таня много чего говорит, — осторожно заметила мать. — Но воспитываю тебя я, а не она.
— И зря! — выпалила Зоя. — У неё я была бы счастливее!
Слова ударили больнее пощёчины. Наталья Ивановна отвернулась к окну, скрывая слёзы.
— Если так думаешь — поезжай к ней, — тихо сказала она.
— Серьёзно? — в голосе Зои зазвенела радость. — Ты не против?
Наталья Ивановна обернулась. Дочь сияла, будто ей предложили путешествие в Сочи.
— Конечно нет, — соврала мать. — Раз тебе со мной так плохо.
Зоя тут же схватила телефон. Наталья Ивановна ловила обрывки разговора:
— Тёть, это я… Да, мама разрешила… Правда? Завтра?
Десять минут Зоя щебетала в трубку, смеялась, строила планы. А Наталья Ивановна стояла у окна, глядя во двор, и чувствовала, как внутри всё рушится.
— Мам, — Зоя подошла сзади. — Тётя Таня сказала — забирай меня хоть завтра. У неё комната свободная, она давно хотела, чтобы я погостила.
— Понятно.
— Ты не злишься?
Наталья Ивановна повернулась. Дочь светилась от счастья, но в глазах мелькнуло что-то неуверенное.
— Нет. Раз хочешь — поезжай.
— Спасибо! — Зоя обняла её и помчалась собирать вещи.
На кухне Наталья Ивановна механически мыла посуду. Тарелки звенели в дрожащих руках. Как так вышло? Ещё утром они были обычной семьёй — иногда спорили, но любили друг друга. А теперь дочь уезжает.
Таня жила в центре, в шикарной трёшке. Работала менеджером в престижной фирме, денег куры не клевали. Замуж не вышла — «не нужен мне лишний балласт», как говорила.
Наталья Ивановна была её полной противоположностью. Школьная учительница с зарплатой «спасибо». Зоя родилась, когда ей было двадцать три. Отец сбежал через год, заявив, что «не готов к ответственности».
С тех пор Наталья Ивановна тянула дочь одна. Без нянь, без дорогих шмоток, зато с заботой и бесконечными «надень шапку».
А Таня приезжала раз в месяц, дарила айфоны и рассказывала племяннице про «настоящую жизнь» — клубы, путешествия, полную свободу.
— Мам, можно я завтра с утра уеду? — Зоя выглянула с сумкой.
— Можно.
— Ты проводишь?
— Конечно.
Вечер прошёл в странной тишине. Зоя напевала, собирая чемодан, а Наталья Ивановна бесцельно ходила по квартире. Дочь хочет уйти. Неужели она всё делала не так?
Утром за завтраком Зоя молча ковыряла вилкой омлет.
— Не передумала? — осторожно спросила мать.
— Нет, — ответила та, но как-то нерешительно. — Просто… А ты не будешь скучать?
— Буду, — честно призналась Наталья Ивановна. — Очень.
— Но ты же сама разрешила.
— Разрешила.
В автобусе молчали. Зоя смотрела в окно, Наталья Ивановна — на дочь. Такая красавица. И так хочет убежать.
Таня встретила их на пороге с распростёртыми объятиями.
— Зоенька, родная! Наконец-то!
— Тёть, привет!
— Заходите! Покажу твою новую комнату!
Квартира сверкала дорогим ремонтом. Не чета их скромной «хрущёвке».
— Вот твои апартаменты, принцесса! — Таня распахнула дверь.
Зоя ахнула. Комната — как с обложки журнала: белоснежная мебель, огромная кровать, розовый пуфик.
— Всё моё?!
— Конечно! Живи в своё удовольствие!
Наталья Ивановна стояла в дверях, чувствуя себя лишней.
— Мне пора, — сказала она.
— Мам, подожди! — Зоя вдруг обернулась. — Может, чаю?
— Нет, спасибо. Дел много.
Таня проводила её до лифта.
— Не парься, Надь, — прошептала она. — Всё будет офигенно.
— Только… не балуй её слишком.
— Да брось! Я ж не дура.
Последнее объятие. Зоя прижалась крепко, но ненадолго.
— Мам, я позвоню.
— Хорошо.
Дорога домой длилась вечность. Дом без Зои казался пустым.
Вечером раздался звонок.
— Надь, это Таня. Зоя тут странная… Вроде и рада, а вроде грустит. Книжку какую-то читает, в телефоне не сидит.
— Книжку?! — дома Зоя читала только под угрозой отключения интернета.
— Да. И всё спрашивает, не скучаю ли я без неё…
— Дай трубку.
— Мам?
— Зоенька, что случилось?
— Ничего… Просто… Ты не злишься?
— За что?
— Ну… что я уехала.
Голос дрогнул.
— Зоя, ты же сама хотелаНа следующее утро Зоя вернулась домой с новым пониманием, что даже строгая мамина забота лучше самой красивой комнаты без тепла.
