— Хватит! — Дмитрий ударил кулаком по столу, и ложки в стаканах звякнули. — Я больше не вынесу! Живите где угодно, только бы не у нас!

Валентина Сергеевна вздрогнула, и клубок пряжи выскользнул у неё из рук, разматываясь по полу голубой ниткой.

— Дима, что за речи? — шёпотом спросила Ольга, хватая мужа за локоть. — Очнись!

— Я в своём уме! — Он отстранил её и обратился к тёще. — Валентина Сергеевна, прямо говорю — ищите себе жильё. На сборы даю неделю.

Пожилая женщина медленно поднялась с дивана. Ноги дрожали, но спина оставалась прямой.

— Димон, чем я тебя обидела? — голос её дрогнул.

— Обидела? — Он горько усмехнулся. — Вы тут хозяйничаете, как у себя доме! Командуете, что готовить, как детей воспитывать!

Ольга встала между ними.

— Перестань! Мама помогает с детьми, ведёт дом…

— Помогает? — зять фыркнул. — Она всем заправляет! Вчера при гостях отчитала, что поздно вернулся. На прошлой неделе — что носки не туда бросил!

Валентина Сергеевна опустилась обратно. Горло пересохло, сердце стучало, как барабан. Неужели она и правда так мешает?

— Если я что-то лишнее сказала… — начала она.

— Лишнее? — перебил Дмитрий. — У вас каждый день «лишнее»! То суп недосолен, то рубашка помята, то дети слишком громкие! А стоит мне с женой вдвоём остаться — вы тут как тут со своими нравоучениями!

Ольга заплакала.

— Без мамы я бы не справилась с работой и двумя детьми!

— Вот именно! — он повысил голос. — Ты разучилась быть женой! Всё решает мама — что надеть, куда пойти! Я чувствую себя не мужем, а приложением к тёще!

Из детской раздался плач. Проснулась Катюша.

— Бабуля! — позвала девочка.

Валентина Сергеевна двинулась к ней, но Дмитрий преградил путь.

— Пусть мать идёт! Хватит баловать!

— Дима! — Ольга схватила его за руку. — Да что с тобой?

— Со мной? — он развёл руками. — Я хочу обычную семью! Чтобы жена ужин готовила, а дети ко мне шли, а не к бабушке!

Катюша выбежала в пижаме, заплаканная.

— Папа, зачем ты бабушку ругаешь? — спросила она, прижимаясь к Валентине Сергеевне.

Дмитрий смягчился.

— Мы просто громко разговариваем, рыбка.

— Почему бабушка плачет?

— Я не плачу, — быстро вытерла слёзы Валентина Сергеевна. — Просто устала. Иди спать.

— Не хочу! Хочу с бабушкой!

— Катя, в кровать! — рявкнул отец.

Девочка расплакалась. Ольга подхватила её.

— Давай, завтра с бабушкой поиграешь.

— Бабушка не уйдёт?

Тишина. Ольга взглянула на мужа, тот отвернулся.

— Бабушка никуда не денется, — неуверенно сказала Ольга.

Позже, когда Катюша заснула, Валентина Сергеевна сидела на кухне, собирая распустившийся клубок. Руки дрожали.

— Мам, не слушай его, — присела рядом Ольга. — Он просто устал.

— Нет, дочка. Он прав. Я слишком много беру на себя.

Дмитрий вышел, хмурый.

— Оля, нам нужно поговорить.

Они ушли в спальню. Валентина Сергеевна осталась одна.

Из-за неё ссорятся. Из-за неё страдают внуки.

Может, уйти? Но куда? Квартиру продали — деньги в ремонт вложили.

Дверь распахнулась.

— Мам, никуда ты не пойдёшь! — заявила Ольга.

— А если правда мешаю?

— Ты — моя опора!

Дмитрий вышел на кухню.

— Неделя. И точка.

— А если маме некуда?

— В дом престарелых.

Валентина Сергеевна содрогнулась.

— Дима! — взвилась Ольга.

— Там ей лучше будет.

Катя услышала и заплакала.

— Бабушка остаётся!

— Нет! — рявкнул отец.

Валентина Сергеевна вышла. Довольно.

Ночью она достала чемодан. Завтра уйдёт. Пусть у них будет мир.

А там — видно будет.