**Дневник Ирины Петровны**
Проснулась среди ночи. На мгновение показалось, что я дома, в своей кровати. Но нет — за окном темнота, а вокруг чужая комната. Геронтологический центр, пансионат… Как же горько осознавать, что это теперь мой дом.
Сон не шёл. Днём дремала, а ночью — бессонница. Утром встану разбитая, с головной болью. Холодный линолеум леденит ступни. Наверное, если снова залезть под одеяло, согреться, то усну. Так раньше помогало.
Подошла к окну. Фонарь у входа освещал заснеженную дорожку, голые деревья. Вдали — огни города. Там моя квартира, где я растила сына, хоронила мужа… От воспоминаний стало ещё холоднее.
С мужем жили душа в душу. Сын — гордость. Учился, женился, родилась внучка. Потом решил с другом бизнес открыть. Видно, не тем людям дорогу перешли — прогорели, в долги влезли. Сын запил. Жена ушла… Что мы с мужем только ни пробовали! Кодировки, лечение… А закончилось всё аварией. Пьяным за руль сел…
После смерти сына муж не выдержал — инфаркт. Осталась одна. Просила невестку внучку привезти, но та отказала. Вышла замуж, новый муж не захотел «бывших» в жизни.
Пыталась жить одна. Работала, лишь бы не сидеть в четырёх стенах. Но сменился директор, пенсионеров «оптимизировали». Дом превратился в камеру — тишина давила, телевизор бубнил сутками.
Давление подскочило, скорую вызывала. Испугалась: умру — никто не заметит. Оформила завещание на внучку, собрала вещи и сама приехала сюда.
Первые дни не выходила из комнаты. Потом стала вылезать в холл, к людям. Все здесь по одной причине: некому заботиться.
Сегодня за завтраком заметила нового постояльца — мужчину лет моих. Лицо знакомое… Кивнула, но он отвернулся. Пресная каша, остывший чай — есть не хотелось. Уходя, почувствовала его взгляд. Вдруг от озорства покачала бёдрами — смешно же, старуха, а дурачится!
Весь день пыталась вспомнить, где его видела. Память уже не та: то газ забываю выключить, то в магазине стою и не помню, за чем пришла.
В холле он сидел, уставясь в пустоту. Подсела, заговорила о бессоннице. Молчал, потом вдруг ответил:
— Здесь тихо, как в лесу.
Оказалось, Михаил Степанович. Год уже тут живёт. Сыновья, внуки… Но младший женился на молодой, не сошлись характерами. Чтобы не ссориться, ушёл сюда.
— Мы раньше не встречались? — спросила я.
— У каждого есть двойник, — отрезал он.
Но я *точно* его знала! Позже услышала, как он с сыном ругался:
— Ты мне не сын! Квартиру оставил, а денег не дам! Уходи!
Из комнаты выскочил мужчина — и тут я **вспомнила**.
***
Десять лет назад. Поздний вечер, тёмный переулок. За мной шёл мужчина, я побежала, упала. Он рванул сумку, я вцепилась. Шапка слетела — и я увидела его лицо: злые глаза, шрам над бровью. Удар — и он скрылся с деньгами.
Муж уговаривал в полицию обратиться, но я отказалась: «Нужда, может, заставила…»
А потом — смерть сына, мужа…
***
Теперь этот шрам я увидела у сына Михаила. Рассказала ему. Назвал сумасшедшей, захлопнул дверь. Ночью ему стало плохо, через три дня он умер.
Винила себя: зачем сказала? Но разве он виноват в поступке сына?
Хотела уехать, но осталась. Умирать — среди людей. Хоть кто-то заметит…
Вот так встречаются прошлое и настоящее.
**Ирина Петровна.**
