Разговор в маршрутке
Альбина Степановна едва успела вскочить в маршрутку на остановке у районной поликлиники. Водитель уже тронулся, когда она протиснулась между пассажирами к свободному месту у окна. Сумка с лекарствами оттягивала плечо, а в ушах всё ещё звучали слова врача: «Требуется операция, Альбина Степановна. Медлить нельзя».
– Передайте за проезд, – попросила женщина, протягивая деньги через весь салон.
– А почём теперь? – поинтересовался старик в кепке-«аэродроме».
– Пятьдесят рублей, – буркнул водитель.
– Жизнь дорожает, – вздохнул мужчина, копаясь в кармане поношенной куртки.
Альбина Степановна мысленно кивнула. Верно, дорого. Раньше на автобусе за двадцать доехать можно было, а теперь за полсотни – и всё равно трясёт, как на телеге.
– Дедушка, вы не подскажете, где тут областная больница? – обратилась к старику молодая девушка с младенцем на руках.
– Как же не знать, милая. Как раз мимо поедем. С ребёночком к врачу?
– Да, к педиатру. Кашель не проходит, – девушка поправила одеяльце, укрывавшее малыша.
Альбина Степановна разглядела ребёнка. Совсем кроха, месяца три от силы. А мать – сама дитя, лет восемнадцати, не больше.
– А где отец-то? – встряла дородная женщина в платке с узором. – Что ж жену с младенцем одну по врачам гоняет?
Девушка покраснела, опустив глаза.
– Он… на работе. Не может отлучиться.
– На работе, говоришь, – фыркнула платочная. – Знаю я этих «работников». Чаще в пивной трудятся или в карты режутся. А жёнушка пусть сама выбирается.
– Таня, ну что ты, – вступилась пожилая женщина с вязанием. – Может, и вправду работа такая, что не отпроситься.
– Анфиса Петровна, наивная вы, – покачала головой Таня. – Я тридцать лет замужем была, покойный муж – царство ему небесное. Так он хоть на край света срывался, если мне помощь нужна была. А нынешние мужики – одни права качают.
Альбина Степановна слушала и вспоминала своего Михаила. Он тоже бросал всё, если ей плохо было. Даже со смены срывался. А теперь лежит на Митинском кладбище, и на операцию идти одной придётся.
– А ты, девочка, ещё рожать собираешься? – допытывалась Таня.
– Я… не знаю, – смутилась девушка. – Мы не планировали…
– Не планировали! – всплеснула руками Таня. – Надо было головой думать раньше! Играли в любовь – получите результат.
– Татьяна Семёновна, ну что за слова, – одёрнула её Анфиса Петровна. – Раз ребёночек родился – значит, Бог дал. А там видно будет.
– Бог дал, да, – проворчала Таня. – Давать-то Он дал, а растить-то кому? Ты посмотри на неё – сама дитя. Где жить? Где деньги брать?
Девушка крепче прижала ребёнка и отвернулась к окну. Альбина Степановна заметила, как у неё задрожали губы.
– Девочка, как тебя зовут? – тихо спросила она.
– Света, – ответила та, не оборачиваясь.
– Светочка, не слушай её, – Альбина Степановна кивнула в сторону Тани. – У каждого своя дорога. Главное – чтобы малыш здоров был.
– Какой уж здоровый, если кашляет, – встряла Таня. – Наверняка простудили. Молодые – ни ума, ни опыта.
– Откуда ты знаешь, что простудили? – вспыхнула Альбина Степановна. – Может, колики или что ещё. Врач разберётся.
– Ой, мне не рассказывайте, – махнула рукой Таня. – Я четверых вырастила – мне ли не знать.
В салоне повисло молчание. Маршрутка остановилась на светофоре, и водитель включил радио. Заиграла «Королева» Аллы Пугачёвой.
– Вот это музыка, – оживился старик в кепке. – Не то что нынче поют.
– Точно, – согласилась Анфиса Петровна. – Раньше и песни были душевнее, и люди добрее.
– Люди те же, – заметила Альбина Степановна. – Просто время другое стало. Суета, беготня. Некогда оглянуться.
– Верно, – кивнул старик. – Раньше в коммуналке жили – все друг друга знали. А теперь соседей в лицо не узнаешь.
– А я думаю, лучше сейчас, – неожиданно заявила Таня. – В коммуналке жить – мука. Все в твой холодильник заглядывают.
– Зато и помочь могли, – возразила Анфиса Петровна. – Заболеешь – соседка и суп сварить успеет.
– А сейчас разве не помогают? – спросила Света.
– Редко, – вздохнула Анфиса Петровна. – У всех свои заботы. Я вот в доме пятнадцать лет – половину соседей по именам не знаю.
Альбина Степановна подумала о своём подъезде. Только бабулька Нина с первого этажа да молодая пара с пятого, которые изредка здороваются. Остальные – будто тени.
– А ты где живёшь? – спросила она у Светы.
– В общежитии на Сортировке, – тихо ответила та.
– С младенцем в общежитии? – ахнула Анфиса Петровна. – Как же так?
– Ничего, – слабо улыбнулась Света. – Комната маленькая, но своя. Соседи помогают.
– А родители где? – не унималась Таня.
Света помолчала, качая ребёнка.
– Мама в Вологде. Отца нет.
– Понятно, – буркнула Таня. – Значит, и поддержки ждать неоткуда.
– А муж хоть работает? – спросила Анфиса Петровна.
– Работает, – кивнула Света. – На стройке. Но зарплата маленькая.
Альбина Степановна вспомнила свою молодость. Тоже в съёмной комнатке ютились. Михаил слесарил, она в булочной за прилавком стояла. Денег не хватало, но были молоды, здоровы и – главное – вместе.
– Всё наладится, – сказала она Свете. – Главное – не падать духом.
– Легко говорить, – проворчала Таня. – Когда денег нет, а ребёнок болеет – тут не до оптимизма.
– Дети болеют у всех, – вставил старик. – И у богатых, и у бедных. Здоровье не купишь.
– Зато лечение купишь, – парировала Таня. –Выйдя из маршрутки, Альбина Степановна вдруг осознала, что даже в этой обычной поездке нашлось место маленькому чуду – человеческому участию, которое иногда значит больше, чем любые деньги.
