**Мужчина для одинокой женщины**
Ольга прожила с мужем пятнадцать лет. Всё казалось налаженным: редкие ссоры, чаще — мир, все вокруг называли их крепкой парой.
Но однажды супруг изменил. Она узнала случайно, стоя в очереди в «Пятёрочке». За спиной две соседки перешёптывались:
— Жена — чистый ангел, а он, козёл, к Тамаре из кафешашки бегает!
— Да ладно, врешь! — не поверила вторая.
— В одном подъезде живём. Видела своими глазами — поздно возвращается…
Ольга больше не слушала. Щёки пылали, в глазах темнело. Она бросила продукты на ленту и выбежала.
Дома металась, как зверь в клетке. Дочь, притихшая, делала уроки. Ольга давно чувствовала — что-то не так, но гнала мысли прочь. «Всё равно правда вылезет», — пронеслось в голове. Теперь весь район судачит.
Дочь уснула, а Ольга сидела в темноте на кухне, слушая, как тикают часы. В половине двенадцатого щёлкнул замок. Сердце колотилось так, будто рвётся наружу.
Муж крался мимо кухни, но она резко включила свет. Он замер, будто вор на месте преступления.
— Ты что не спишь? — прохрипел.
— Жду. Всё знаю. Садись. — Она ткнула пальцем в стул.
Он сел, сцепив пальцы до побеления суставов. Лоб покрылся испариной.
— Изменяешь. Даже знаю с кем, — сказала ровно, ещё надеясь, что он всё опровергнет.
Но он признался. Не ушёл. И она не выгнала — боялась одиночества. Пыталась жить дальше, но с каждым днём хуже. В конце концов собрала вещи и уехала с дочкой к родителям в Тверь.
Мужчины к ней липли, но Ольга не верила. «Свой» обманул — что говорить о чужих?
Дочь выросла, закрутилась в своей жизни. А Ольга оставалась одна. Пока однажды подруга юности Люда не вломилась к ней с уговорами:
— У меня юбилей! В кафе столик забронирован. Таня с одноклассниками будет! Ты хоть вспомнишь, как люди выглядят!
— Да мне и надеть нечего…
— Молчи! Платье купим, причёску сделаешь. Серьги мои одолжишь! — Люда обняла её, и Ольга сдалась.
В выходные нашли чёрное платье — строгое, но с изюминкой. Жемчуг, высокий пучок, тушь с подводкой. Дочь, заглянув, ахнула:
— Мам, тебе тридцать пять максимум!
На празднике Ольгу осыпали комплиментами. А мужчина за соседним столиком — высокий, с проседью — не сводил с неё глаз. Когда заиграла музыка, он подошёл:
— Танцуете?
Ольга закачалась — то ли от вина, то ли от его взгляда.
— Туфли жмут… — пробормотала.
— Тогда тем более надо размяться. — Он взял её за руку.
Его ладонь была тёплой. Парфюм — дорогим, с нотками кожи. Она забыла, когда последний раз так близко стояла к мужчине. «Сначала цветы, потом — чужие духи», — пронеслось в голове.
Музыка смолкла, но они ещё стояли, обнявшись. Ольга резко отстранилась.
Люда тут же нашептала:
— Это Соколов! Владелец кафе. Вдовец, кстати.
— Зачем я ему? Старая разведёнка…
— Да заткнись! — фыркнула подруга.
Уходя, Ольга столкнулась с ним в дверях.
— Провожу, — заявил он твёрдо.
В машине он предложил снять туфли. Она промолчала.
— Это ваше кафе? — спросила, глядя в окно.
— Моё. А вы кем работаете?
Ольга буркнула адрес и выскочила у подъезда, даже не оглянувшись.
Дома, глядя в зеркало, проворчала:
— Ну вот, Золушка снова превратилась в тыкву.
На следующий день Люда огорошила:
— Соколов звонил! Просил твой номер.
— Ты дала?!
— Нет, потому и звоню. Но, дура, могла бы и счастье схватить!
Ольга вздрогИ когда через неделю он сам пришёл к её подъезду с огромным букетом пионов, Ольга наконец улыбнулась и решила — попробовать стоит.
