— Ты только люби меня, родной…
С недавних пор Марина думала, что её семью преследует какая-то злая судьба, словно невидимое проклятие. Все женщины в их роду выходили замуж за мужчин моложе себя. Бабушка была старше деда на три года. Причём буквально увела его из-под венца, но вместе они прожили душа в душу до седых волос.
Мать была старше отца на шесть лет. Увы, рано ушла из жизни. Отец пережил её на десять лет.
Долгое время Марина списывала это на случайность — пока сама не вышла замуж за парня младше на целых восемь лет. Установила новый семейный рекорд. О других женщинах рода она не знала: сначала не интересовалась, а потом и спрашивать было не у кого.
Сперва Марина ухаживала за больной матерью — не до романтики было. Потом поддерживала отца, убитого горем. Вот и замуж вышла поздно, когда осталась совсем одна.
Выглядела Марина моложе своих лет — без усилий, просто по наследству. Даже свёкор искренне думал, что ей не больше двадцати шести. Женщин, как известно, о возрасте не спрашивают: сколько выглядит — столько и есть.
Вскоре после свадьбы Марина поняла, что юный муж ещё не наигрался и почти сразу начал изменять. В итоге — развод. Годами она избегала даже взглядов мужчин, не то что отношений. Но желание любить и быть любимой пересилило страх нового удара в спину.
Мужчины обращали внимание. Красивые и не очень, свободные и с прошлым — но все моложе. Летели, как мотыльки на свет. Бери любого. Но стоило Марине узнать возраст поклонника — обрывала всё на корню. Зачем ей мальчишка, не изведавший жизни? Горький опыт уже был.
Но один не сдавался. Появлялся в нужный момент, будто чувствовал, когда ей трудно. Игнорировал её холодность. Лопнуло колесо? Денис тут как тут — поменял. Сломалась розетка? Денис «случайно» зашёл и починил…
Своим напором он отвадил всех конкурентов. И однажды Марина дрогнула. Сердце ослушалось разума. Сколько можно бегать от счастья? Пусть будет недолгим — но будет. Без любви женщина сохнет, как цветок без воды.
Они начали встречаться. Марина скрывала роман от подруг и коллег. Думала — сможет вовремя остановиться, если чувства станут серьёзными. Зачем ей новые слёзы? Но разве любовь спрашивает разрешения?
Разницы в возрасте Марина не замечала. Не видела косых взглядов прохожих. А может, их и не было — людям не до чужих дел. В чём-то Денис был даже мудрее её.
Но однажды… Вместе зашли в магазин. Холодильник пуст — набрали полную тележку. У винного отбора выбирали бутылку к ужину.
К ним подошла полная женщина, запыхавшаяся, с каплями пота на висках. Марине в шубе тоже было душно.
— Девушка, пусть ваш сын достанет мне овсянку с верхней полки. Кто их так высоко ставит? — ворчала она.
— Какого сына? — не поняла Марина.
— Покажите, что взять? — спросил Денис.
— Пойдём, сынок, вон там… — Женщина грубо ухватила его за рукав и потащила.
До Марины наконец дошло. Это про Дениса. Будто ледяной водой окатило. *«Неужели я так страшна? Или у неё зрение никуда? Нет, слишком уверенно тычет пальцем… Я рехнулась?»* Слова женщины пронзили, как нож.
Та, получив хлопья, ушла. Денис вернулся.
— Выбрала? — спросил он.
— Нет. Пойдём — жарко. — Марина толкнула тележку к кассе.
Денис схватил первую попавшуюся бутылку, догнал её.
Горечь не отпускала. *«Так все видят нашу разницу? А я слепа…»*
— Сыр забыли, — сказал Денис, раскладывая покупки. — Сейчас.
— Не надо, — резко оборвала Марина.
Ей хотелось скорее скрыться дома. Оглянулась — люди заняты своим. Но казалось: все замечают, просто делают вид.
На улице Денис настиг её:
— Марина, что случилось? Кого-то увидела?
Она молчала.
— Марина! — догнал, схватил за руку.
Дома разгрузили пакеты. Денис постоял, глядя, как она убирает продукты.
— Как знаешь, — бросил обиженно и ушёл.
Марина заперлась в ванной, вглядывалась в зеркало. Ни грамма лишнего. *«Круги под глазами — от бессонной ночи. Морщинки есть, но их скрывает макияж. Пока…»*
Вечером сидели перед телевизором.
*«Мне тридцать восемь. Нельзя выглядеть на двадцать. И не нужно. А через десять лет? Денис хоть и молчит, но захочет детей — а я уже не смогу… Надо оборвать это сейчас.»*
*«Кто нас так проклял? Бывшая невеста деда? Или кто-то ещё раньше? Хорошо, что у меня нет дочери — цепь разорвётся…»*
— О чём думаешь? В телевизор даже не смотришь, — заметил Денис.
— Скажи… зачем ты со мной? — спросила тихо.
— Мы же говорили… — удивился он.
— Скажи сейчас.
— Ты мне нравишься. Рядом с тобой я чувствую себя… взрослее.
*«Раньше говорил „люблю“…»*
— Понимаю, о чём ты. Боишься, что я уйду к молодой? Не могу дать гарантий. Кто знает, что будет через годы? А ты можешь поручиться, что не устанешь от меня? Молодые жёны тоже страдают от измен. Это не про возраст. Давай просто жить. Здесь и сейчас. Нам хорошо. Марина, что случилось?
— Та женщина… назвала тебя моим сыном. Ты слышал?
Тень мелькнула на его лице.
— Марина, что я должен был сделать? — спросил виновато, хотя вины не было.
— Промолчал. Значит, согласен с ней.
— Бред! — повысил голос. — Я голову ломал, почему ты замкнулась! Эта тётка — одна, злая, завидует. А ты ведёшься…
Марина опустила глаза. *«Действительно, с чего я раздула трагедию?»*
— Прости… испугалась. Боюсь потерять тебя. Но ты сам однажды увидишь разницу…
Денис молча уставился в экран.
Больше она не поднимала тему. Но он видел её тревогу. Она коротко постриглась, ходила без шапки, как девчонка — и слегла с температурой.
Денис бегал за лекарствами, варил куриный бульон. На второй день принёс связку жёлтых шаров — они парили под потолком, как маленькие солОна вдруг осознала, что счастье — это не цифры в паспорте, а эти шары под потолком, его тёплые руки на своём лбу и тихий смех сквозь запах мандаринов, и с этого дня перестала считать годы.
