Заслужила
Екатерина стояла под берёзой напротив школы. По радио обещали дождь, но в тревоге она забыла зонтик. Листья ещё держались, но крона уже не спасала от осенней измороси. Холод пробирался сквозь тонкое пальто, ноги коченели. Но уйти под навес магазина она не решалась — вдруг пропустит дочь.
Мысли путались. Весь вечер продумывала слова, а теперь язык будто ватный. «Я была не права, раскаиваюсь. Дай мне шанс всё исправить…»
Да, сейчас она каялась. А тогда — ослепла. Будто бес вселился, лишил рассудка. О чём думала? Конечно, о любви. Разве может влюблённая женщина мыслить здраво?
Был муж — Дмитрий. Дочка Полина. Работа, уют, покой. А потом явился он. Как порыв ветра в раскрытое окно. Андрей — старый друг Димы по университету. Случайно столкнулись в метро, и муж по-дружески позвал его на день рождения.
Он вошёл — и она поняла: пропала.
А как он танцевал! Пригласил её, и стоило коснуться его ладони — по жилам ударил ток. Гости перешёптывались: «Искра пролетела». Дима заметил. Или ему наушали? Какая разница теперь?
Она металась на свидания, как девочка. Плевала на пересуды.
А потом он уехал. Оказалось, ждал визу в Канаду. Сообщил в день отъезда.
— А я? — всхлипывала Екатерина, цепляясь за рукав. — Останься…
— Устроюсь — вызов тебе отправлю, — легко пообещал он.
Глупая. Это она теряла голову, а он — просто играл. За океаном он тут же о ней забыл.
Подруга Людмила «утешила» Диму. Друзья отвернулись. Свекровь забрала Полину, будто мать — прокажённая. А Диму все жалели: «Бедняга, жена-то какая подлая!» Мужчине ведь простительно.
Теперь Екатерина сторожила у школы, надеясь вымолить прощение. Но Полина избегала её. Внушили же: мать — предательница.
Вот и сейчас: дочь вышла, увидела её — и резко развернулась.
— Поля! Дай слово сказать! — Екатерина побежала вслед, спотыкаясь о одеревеневшие ноги. Школьники шарахались — видно, выглядела она как юродивая.
Полина обернулась. Глаза под капюшоном — как льдины.
— Чего тебе? — бросила, будто плюнула.
— В кафе зайдём? Я продрогла…
— Говори здесь.
Екатерина задыхалась:
— Ты права. Я виновата. Но дай шанс…
— Нужна была я — не бросала бы! — Полина фыркнула. — Он тебя кинул, вот ты и вспомнила!
— Любовь — как болезнь. Поймёшь, когда вырастешь…
— Детей своих не брошу!
Дочь убежала.
Дома Екатерина рухнула на кровать. К утру — температура под сорок. «Заснуть бы и не проснуться… Но надо испечь торт. Есть ли грецкие орехи?»
Провалилась в бред. Санки, горка, чьи-то руки сжимают горло…
Очнулась от прикосновения. Прохладная ладонь на лбу.
— Мам… — Полина стояла у кровати.
— Выздоровеешь, — ворчал доктор. — Дочь молодец — вовремя скорую вызвала.
Потом — больница. Полина принесла апельсины.
— Помнишь, в детстве ты мне их давала при ангине?
Екатерина заплакала.
…Выписалась в ветреный день. На остановке бабка бурчала:
— Автобус ушёл. Ждать полчаса.
— Ничего, — улыбнулась Екатерина.
Полина стала заходить. Однажды свекровь ворвалась с криком:
— Я запрещаю!
— Она моя мать, — твёрдо сказала Полина.
— Яблоко от яблони… — фыркнула та и хлопнула дверью.
Позже дочь негромко спросила:
— Деньги есть?
Сердце ёкнуло: «Шантаж?»
— Немного… Сколько надо?
— Да так… — Полина отвернулась. — Можно у тебя переночевать? Бабка замучила.
Они сближались медленно. Екатерина ловила каждый взгляд, боялась спугнуть. Прощения не ждала. Но дочь была рядом — и это счастье.
Расплата? Да. Но крест свой несла молча. Главное — Поля здесь.
