**Дневник**
Сегодня в школе был концерт. Выходила худенькая девочка в розовом платье – Катя Иванова из 9 «Б». Волосы светлые, рассыпаны по плечам, кудряшки пружинят при каждом шаге.
Она села за пианино, поправила платье, на секунду замерла. В зале кто-то хихикнул, но учителя быстро шикнули.
Пальцы Кати коснулись клавиш – и мир вокруг исчез. Я слышал такую музыку только в кино, а теперь она была живая, обволакивала, будто туман над рекой. Казалось, нет ни школы, ни зрителей – только звуки, бегущие по нервам. Сердце бешено колотилось, подстраиваясь под ритм.
Музыка оборвалась. Аплодисменты.
«Талант! В консерваторию ей прямая дорога – гордость школы», – прошептала за спиной учительница физики.
Раньше я не замечал Катю. А теперь не мог отвести глаз. Она поклонилась и ушла. В зале объявили следующий номер, но я не слушал – рванул к выходу.
«Смирнов, куда?!» – окликнула классная. Но мне было не до неё.
Хотел сказать Кате… что? Вспомнил: в кабинете биологии цветёт орхидея. Если дверь открыта…
«Смирнов?» – удивилась биологичка. – «Что ты здесь? Ладно, посиди, пока я в зале. Ключи куда-то запропастились».
Я кивнул. Как только она ушла – отломил ветку. Жалко, что одна. Спрятал за спину, вернулся в коридор. У дверей стояла Катя с подругами. Дальше отступать некуда. Подошёл, протянул цветок.
«Здорово играла», – пробормотал, краснее помидора.
«Спасибо», – взяла веточку, прижала к груди. Голос звонкий, будто родник.
Подружки захихикали.
Сердце выпрыгнуло в горло, перехватило дыхание. Впервые в жизни – такое. Хотя с девчонками целовался раньше. Но тут… другое.
После этого искал её на каждой перемене. Катя здоровалась, смущённо улыбалась. Заговорить не решался. Друзья ржали: «Влюбился в девятиклашку!» Один даже получил в рыло. Смеяться перестали.
Год подходил к концу. Мне – поступать, ей – ещё два класса. Как жить, не видя её каждый день?
Помог тот же друг, с которым дрался. Сказал, что Катя живёт в его дворе, дал адрес.
«Ну и что в ней особенного? Каждый день стучит по клавишам – соседи в ярости…» – замолчал, увидев мой взгляд.
Перед ЕГЭ выпросил у мамы денег на «цветы учителю», купил букет – и к Кате. Дверь открыл её отец.
«Катя дома?»
«Уехала с матерью в Питер. Готовится в консерваторию. Квартиру продали, завтра вещи гружу – и сам туда».
Только тут заметил голые стены, коробки.
«А позвонить ей можно?»
«Слушай, парень, она ещё мелкая. Учиться надо. Ты постарше – сам понимаешь. Встанешь на ноги – тогда и приходи».
Дверь закрылась.
Букет отдал бабке у подъезда, бродил по городу до темноты. Дома влетело: «Завтра экзамен, а ты шляешься!»
«Встань на ноги и приходи…» – крутилось в голове. Засел за учебники. После экзаменов заявил родителям: «Еду в Питер!» Отговаривали, кричали: «Денег нет на платное!»
«Ладно, на каникулах поеду».
Стыдно было просить на билет. Решил заработать. Всё лето пахал. С первой зарплаты – маме цветы, отцу коньяк, остальное – в копилку. Учёба началась – поездку отложил.
Может, и лучше. Катя школу окончит, повзрослеет. Летом с другом рванули в Питер. В интернете нашли адрес консерватории. Нас не пустили – ждали у входа.
Катю узнал сразу. Она шла с каким-то парнем, смеялась. Подойти не решился.
«Молчи», – сказал другу, видя его недоумение.
В поезде костерил себя за трусость. «Выучусь, стану кем-то – тогда приеду. Пусть пожалеет, что не дождалась».
Взялся за учёбу злее прежнего. К последнему курсу стал лучшим на потоке. После диплома – снова в Питер. Родители не спорили: «Там перспектив больше».
Устроился в крупную фирму, зарплата приличная. Через два года купил квартиру – не в центре, но и не на окраине. Решил – пора.
У консерватории поговорил с охранником, сунул ему пятихатку. На следующий день узнал: Катя бросила учёбу.
«То ли родила, то ли руку сломала. Вот адрес. Вряд ли менялся».
Все эти годы я, конечно, не монахом жил. Были отношения, но жениться не спешил. Катю забыть не мог.
Купил букет, поехал. У подъезда застыл: «А вдруг замужем? Ребёнок? Что скажу? «Вот я, добился всего – теперь твоя очередь?» Глупо.
Пока колебался – увидел её. Шла медленно, глаза в землю. Такая же худенькая, но… усталая.
Подошёл резко – она вздрогнула.
«Здравствуй, Катя. Помнишь меня? Школа, концерт… Я подарил тебе орхидею. От биологички потом влетело – сорвал в её кабинете».
Слушала молча. Непонятно, вспомнила или нет.
«Приходил к тебе тогда. Отец сказал – приезжай, когда чего-то добьёшься».
«Добился?» – спросила без интереса.
«Вроде. Работаю тут… Учителем физики в школе». Сознательно приуменьшил. Ведь она не стала пианисткой.
«Сколько лет ждал этого дня. Я опоздал? У тебя есть кто-то?»
«Как нашёл меня?» – перебила она.
Рассказал про консерваторию, про парня, с которым она шла.
«Я сломала руку. Играть, как раньше, не могу. Работаю в садике – утренники веду. Отец умер от инфаркта. Я его подвела. Мама… не пережила».
Пригласила на чай. Шёл за ней, не веря, что это реально. Букет даже забыл вручить.
«Ты меня вспомнила?» – спросил уже в квартире.
«Конечно. Не знала, что отец тебе условия ставил. Думала, забыл».
Наконец отдал цветы. Осмотрелся – мужа нет. Подошёл к пианино.
«А что ты тогда играла в школе?»
Катя села – и мы оба вернулись в*Она коснулась клавиш, и я снова услышал ту самую мелодию, которая когда-то заставила моё сердце биться чаще — как будто годы разлуки растворились в этих звуках, и мы снова стали теми самыми школьниками, которые только начинают узнавать, что такое любовь.*
