**Вкус малинового варенья**
Обычно, когда Ваня просыпался утром, в квартире уже витал сладкий аромат сырников или оладий. Он заглядывал на кухню, где бабушка хлопотала у плиты.
— Проснулся? Умывайся да садись завтракать, пока горяченькое! — Бабушка ловко снимала со сковородки очередной румяный блинчик.
Ваня всегда удивлялся, как ей удавалось складывать их в идеально ровную стопку.
Но сегодня кухня молчала. Не пахло ни блинами, ни чаем — чайник стоял холодный. Это было так непривычно, что Ваня на мгновение замер, а потом бросился в её комнату.
Бабушка лежала на боку в неестественной позе. Видимо, пыталась встать и не смогла.
— Бабуль, что с тобой? Бабуль! — испуганно крикнул он, опускаясь рядом с ней.
Она медленно приоткрыла один мутный глаз.
— Сейчас… — Ваня осторожно перевернул её на спину.
В голове всплыло страшное слово — «инсульт», хоть он и знал о нём только из телевизора.
Трясущимися руками он набрал номер скорой, потом вернулся к бабушке.
— Сейчас врачи приедут. Тебя, наверное, заберут. Нужно собрать вещи. — Он открыл шкаф. На полках аккуратно лежало выглаженное бельё. — Ночнушку возьмём, да? Халат… Извини, бабуль, что роюсь в твоих вещах.
Он комментировал каждое действие, лишь бы не слышать гнетущую тишину. Бабушка лежала без движения. Половина её лица словно обвисла, потеряв чёткость.
— Что я забыл? Тапочки! Нет, ты ведь в них поедешь… Не переживай, если что-то упустил — привезу позже. Я каждый день буду приезжать… — Собственный голос заглушал страх.
Раздался звонок, и Ваня с облегчением выбежал встречать врачей.
Суровый фельдшер бегло осмотрел бабушку, проверил пульс и позвал санитара с носилками.
— Давно так лежит? — спросил он.
— Не знаю. Проснулся — уже так… Вы её увезёте? Я вещи собрал.
Фельдшер молча взглянул на пакет.
— Внук?
— Да.
— Выйдем-ка. — Они прошли на кухню. — Живёте вдвоём?
— Да. А что?
— Вижу, ты парень неглупый, потому скажу прямо. Дело плохо. Инсульт. В её возрасте шансов мало. Если выживет — ходить и говорить вряд ли сможет. Готовься к худшему.
Ваня хотел возразить, но в дверях появился санитар с жёсткими носилками. Такие Ваня видел в военных фильмах.
Они бережно перенесли бабушку.
— Ты возьмёшься за ноги, — скомандовал фельдшер. — И пакет не забудь.
Ваня положил вещи ей в ноги.
Вчетвером они спустили бабушку с третьего этажа. У «скорой» уже ждала каталку. Пока её загружали, Ваня вбежал в квартиру, схватил телефон и ключи.
Всю дорогу он держал бабушкину руку. На поворотах её голова безвольно качалась.
— Держись, бабуль, всё будет хорошо… — шептал он, не зная, слышит ли она.
В приёмном покое было пусто. Ваня уже хотел кричать, как из-за угла вышел усатый врач.
— Ты внук? Иди домой. Сейчас будем обследовать.
— Я подожду.
— Дело твоё.
Ваня проводил каталку взглядом, потом внезапно догнал её у лифта.
— Я люблю тебя, бабуль… — прошептал он, целуя её в щёку.
На улице он пожалел, что не курит.
Бабушка всегда была рядом. Мать бросила его через три месяца после родов. Отец исчез ещё раньше. Бабушка заменила ему обоих. А он грубил, злился, считал её вечной…
Прошёлся по больничному двору, потом вернулся. Врач вышел навстречу.
— Шансов на полное восстановление нет. Поражение обширное. Придётся нанять сиделку…
— А сейчас к ней можно?
— Нет. Приходи завтра.
Домой Ваня шёл пешком, оттягивая возвращение в пустую квартиру.
На следующий день он пришёл в палату. Бабушка лежала бледная, чужая. Соседка шуршала пакетом с едой.
— Как ты, бабуль? — Ваня взял её руку. Веки дрогнули, но глаза не открылись.
Перед уходом зашёл к врачу.
— Она выживет?
— Шансы есть. Но самостоятельно жить не сможет. Ищи сиделку.
На третий день кровать была пуста.
— Ночью умерла, — равнодушно сказала соседка.
Ваня выбежал, нашёл врача, получил бумаги. В голове гудело: «Её больше нет».
Звонил начальник:
— Самсонов, ты где?! Три дня на похороны — не явишься, уволю!
— Увольте, — бросил Ваня.
Дома соседка рассказала страшное: его мать приезжала, требовала продать квартиру. Бабушка, защищая его, пережила стресс — отсюда инсульт.
Ваня разыскал мать в гостинице. Та сразу заговорила о деньгах.
— Мне положена доля!
— Ничего не получишь. Бабушка переписала квартиру на меня.
— Врёшь! — её лицо исказилось. — Я в суд подам!
— Она умерла, а ты даже не пришла! — Ваня выбежал, хлопнув дверью.
Дома он долго стоял под душем, смывая её запах.
Вечером в дверь постучали. Девушка из агентства:
— Вы заказывали сиделку?
— Бабушка умерла…
Они пили чай, говорили. Девушка — Катя — потеряла мать и понимала его боль.
— Знаешь, я иногда разговариваю с ней. Она слышит. Попробуй — вспомни вкус, связанный с бабушкой.
— Малиновое варенье…
— Закрой глаза. Чувствуешь?
Ваня прикрыл веки.
— Да… Я вижу её!
Возвращаясь, он думал о Кате. А бабушка… Стоило почувствовать вкус варенья — и она была рядом, будто и не уходила.
**Жизнь продолжается. Люди уходят, но любовь остаётся — стоит лишь вспомнить её вкус.**
