Тринадцать лет я был женат, и моя бывшая — Анна Васильевна — не считалась красавицей в классическом понимании. Она пленила меня в молодости своей хрупкостью, какой-то трогательной незащищённостью, которая цепляла за душу. Ослепительной её назвать было нельзя, но у неё был вкус. Дорогое кружевное бельё, полки в ванной, заставленные флаконами кремов, духов, масел — это был её мир. Ароматов было так много, что я путался в них, но от неё всегда веяло, как от цветущего сада. Мы оба хорошо зарабатывали, жили в достатке, и она могла себе позволить эти маленькие слабости.
Она никогда не ходила по дому в потрёпанном халате — волосы всегда уложены, платья отглажены. Мне нравились такие женщины: ухоженные, знающие себе цену. Но судьба распорядилась иначе — пять лет назад мы разошлись, и с тех пор моя жизнь превратилась в вереницу мимолётных увлечений. Женщины приходили и уходили, не оставляя следа, пока я не встретил Ольгу. Она была будто не от мира сего: красивая, с горделивой осанкой, тонкими чертами лица. На работе командовала мужчинами так легко, что я невольно проникся уважением. Решил: такую нельзя упустить.
Началось с невинных бесед, но вскоре я пригласил её к себе в квартиру в Санкт-Петербурге. Готовить не стал — заказал ужин из ресторана, но стол сервировал сам, с душой. Вечер прошёл как в тумане: вино, смех, долгие взгляды. Ольга осталась ночевать, и с тех пор стала частой гостьей. Но чем чаще она приходила, тем сильнее меня раздражало её поведение. Ни косметички, ни сменной одежды, ни белья — ничего. Утром я видел её в плачевном виде: размазанная тушь, растрёпанные волосы, лицо, на котором читалась усталость. После душа она надевала те же вещи, что и вчера — это резало глаз. Честно говоря, я чувствовал глухое разочарование.
Однажды она позвала меня к себе. Я шёл, ожидая увидеть хаос — её привычки у меня намекали на неряшливость. Но когда я переступил порог её квартиры, меня будто ударило током. Внутри был свежий ремонт — дорогой, стильный, с дизайнерской мебелью. Всё говорило о вкусе и деньгах. Но в ванной, куда я зашёл помыть руки, сердце сжалось от тоски. На полке одиноко стояли шампунь и тюбик зубной пасты. Больше ничего. Ни капли роскоши, ни намёка на заботу о себе. Я вспомнил Анну — её полки ломились от флаконов, ванная благоухала, и для меня это было символом женственности, уважения к себе. А здесь — пустота.
Ольге недавно исполнилось 35, но, казалось, её не волновало, как сохранить молодость. Разве её не пугают морщины, не тревожит увядание? Я смотрел на эту убогую полку, и разочарование копилось внутри. Но главный удар ждал меня на балконе. Там сушилось её бельё — простое, серое, без изысков. Она заметила мой взгляд и равнодушно бросила: «Мне важно только удобство». Эти слова прозвучали как приговор.
Может, в свои 45 я стал слишком привередливым? Может, мои ожидания — это груз прошлого, от которого не избавиться? Но я понял: с такой женщиной мне не по пути. Мы расстались — я сам сделал шаг. Ушёл, не оглядываясь, с тяжёлым сердцем, но с уверенностью: не смогу принять эту пустоту там, где ждал увидеть красоту и трепет. Ольга была прекрасна снаружи, но внутри её дома я увидел лишь равнодушие — и это убило всё, что между нами могло быть.
