**Бабушкина квартира**
Говорят, родители любят своих детей одинаково. Возможно. Но только не в семье Жени.
Молодые супруги Соколовы ждали ребёнка. Муж грезил о сыне — наследнике, опоре, продолжателе рода. Жена обожала мужа и отчаянно хотела его порадовать. Имя для мальчика выбрали заранее — Дмитрий, Дима.
Имя для девочки даже не рассматривали, так были уверены в рождении сына. Но, как известно, если хочешь рассмешить Бога — поделись с ним своими планами.
Когда на УЗИ врач с улыбкой сказал: «У вас будет девочка!» — мама замолчала.
— Доктор, проверьте ещё раз. У нас точно должен быть мальчик, — попросила она, сжимая руки.
— Девочка, без сомнений, — кивнула врач. — Ведь все мечтают о дочках — ласковых и заботливых.
Мама вышла из кабинета и набрала мужа. Он ждал звонка, чтобы тут же узнать радостную новость. Пока гудки тянулись, она решила не огорчать его.
— Мальчик? — сразу спросил он.
— Малышка не повернулась, пол не разглядели, — солгала мама. — Почему грустный голос? Просто расстроилась, что не могу тебя обрадовать.
Перед самыми родами, когда отец уже выбирал тёмную коляску и заглядывался на машинки в магазине, мама призналась:
— У нас будет девочка.
— Но девочка — это же хорошо! — быстро сказала она. — Старшая сестра — это помощница. Она будет нянчиться с братиком. В следующий раз у нас точно получится мальчик!
— Не люблю я эти бантики и слёзы, — буркнул муж.
Родилась девочка. Дарья, Даша, Дашенька.
Ей покупали одежду в нейтральных тонах — никаких розовых рюшей. «Пригодится и для сына», — говорил отец.
Даша с детства носила штаны и комбинезоны. На утренниках в садике, когда её наряжали в платье, она ёрзала и просила скорее переодеться.
Отец вёл её в садик молча, шагал быстро, будто спешил избавиться от неё. Даша еле поспевала, цепляясь за его руку, и каждый раз плакала перед входом в группу.
Когда Даше исполнилось четыре, мама снова забеременела. Она мечтала подарить мужу сына. На УЗИ она попросила не говорить пол.
— Почему? — удивилась врач.
— Муж так ждёт мальчика, а девочка у нас уже есть… Боюсь, он расстроится, — вздохнула мама.
— Не волнуйтесь. У вас будет сын, — улыбнулась врач.
Мама чуть не подпрыгнула от радости и тут же позвонила мужу.
Конечно, Даша этого не помнила, но родители так часто пересказывали историю, что она будто сама видела, как мамин животик-мячик взлетел от счастья.
У роддома отец гордо держал на руках сына, а мама сияла, словно выиграла войну.
Теперь всё внимание доставалось брату. Даша чувствовала себя лишней. Вскоре её и вовсе отвезли к бабушке на окраину Москвы.
— Они меня не любят. Всё из-за этого Ванюши, — жаловалась она бабушке.
Её звали Дашей, а брата — Ванюшей.
У бабушки с дедушкой жизнь стала райской. Они души не чаяли в внучке. Маму Даша ждала с нетерпением, но та приезжала редко — Ваня требовал внимания.
— Соскучилась? Потерпи. С вами двумя мне тяжело. Как Ваня подрастёт — заберу тебя, — обещала мама.
И Даша ждала школу, как Новый год, ведь тогда она вернётся домой.
Но когда родители приехали за ней, она расплакалась — расставаться с бабушкой было больно. Та пообещала забирать её на каникулы.
Учёба нравилась, но без бабушки было тоскливо. Мама вечно возилась с Ваней, а до каникул — целая вечность.
Они с братом жили в одной комнате. Ваня таскал её карандаши, рисовал в учебниках, а виноватой оставалась Даша.
— Сама виновата, не оставляй вещи! — кричали родители, а Ваня корчил рожицы.
Каникулы Даша ждала как спасения.
— Ба, можно я останусь у тебя навсегда? — спрашивала она.
Но бабушка качала головой: «Нет, детка. Ты отвыкнешь от родителей. А тут школа далеко, дедушка болеет…»
Каникулы кончались, и Даша возвращалась, чтобы ждать новых.
Потом Ваня пошёл в школу. Даша водила его, кормила, делала уроки. Ей казалось, её вернули только для этого.
В десятом классе умер дедушка. Бабушка осиротела. Даша упросила маму отпустить её помогать.
Та согласилась без колебаний — с подросшим Ваней в одной комнате стало тесно.
Теперь Даша ездила в школу в переполненной маршрутке. Но она не жаловалась. Родным домом стал бабушкин.
После школы Даша поступила в университет. На третьем курсе бабушка простудилась и не оправилась.
На поминках мама сказала:
— Возвращайся домой. Как ты будешь тут одна? Учишься, не работаешь… Квартиру сдадим — деньги лишними не бывают.
— Никуда не поеду! — взорвалась Даша. — И квартиру никому не отдам! Переведусь на заочное и устроюсь на работу!
Мама ахнула, соседки зашептались.
Даша сбежала на улицу и бродила, пока в окнах не погас свет.
Через несколько дней, разбирая бабушкины бумаги, она нашла завещание. Квартира и счёт в банке — её. В письме бабушка писала: «Деньги хватит на госпошлину. Живи здесь и помни меня».
Даша плакала, слёзы падали на бумагу.
Через две недели мама снова заговорила о квартире. Даша показала завещание.
— Это несправедливо! — закричала мама. — Ваня такой же наследник!
— Ваня? Он видел бабушку пять раз за всю жизнь! —
— Ты теперь с приданым, — усмехнулась мама.
— Вы меня никогда не любили! Скинули бабушке, а потом Ване позволяли всё…
— Как ты смеешь!
— А квартиру сдать хочешь, потому что Ваня на бюджет не поступит…
Мама ушла, хлопнув дверью.
Прошло полгода. Даша вступила в наследство. Мать в суд не подала — то ли передумала, то ли юрист отговорил.
Через два года Ваня окончил школу. Мама снова пришла.
— Ваня не поступит на бюджет. Армия… Ты должна помочь!
— Мне? — Даша рассмеялась. — Вы на меня ни копейкиНо, увидев в глазах матери настоящую боль, Даша вздохнула и молча подписала договор на ипотеку, потому что, в отличие от родителей, она поняла: настоящая семья — это не кровь, а те, кто любит тебя без условий, как любила её бабушка.
