Родители мужа пригласили нас в гости. Когда я увидела их стол, чуть со стула не упала.
Три дня я готовилась к их визиту, как к господдержке — с трепетом и надеждой. Я сама из деревни под Псковом, где гостеприимство — не просто слово, а священная обязанность. Ещё бабушка учила: «Гостя надо накормить так, чтобы он домой ползком уползал». В нашем доме стол всегда ломился от яств — соленья, жаркое, пироги с капустой, грибами и творогом. Это был не просто ужин, а целый ритуал уважения.
Наша дочь Алина вышла замуж пару месяцев назад. Со свёкрами мы уже виделись, но только в нейтральных местах — в кафешках, на свадьбе. В нашей уютной трешке на окраине Питера они ещё не были, и я волновалась, будто на собеседовании у Путина. Сама предложила им прийти в воскресенье — думала, так спокойнее. Свекровь, Галина Сергеевна, согласилась, и я тут же ринулась в бой: накупила продуктов, фруктов, мороженого, испекла свой фирменный медовик. Готововка у меня в генах, так что я выжала из себя все соки, чтобы не ударить в грязь лицом.
Свёкры оказались людьми интеллигентными — оба преподают в университете, с манерами, которые внушают благоговение. Боялась, что будем сидеть, как на допросе, но вечер прошёл душевно: болтали о будущем детей, смеялись, засиделись допоздна. Алина с мужем подъехали под конец, и стало ещё уютнее. В итоге свёкры пригласили нас к себе через неделю. Я обрадовалась: значит, им у нас понравилось!
И вот я нарядная, в новом платье — тёмно-зелёном, с воротничком, чтобы выглядеть «по-академически». Естественно, снова испекла торт — магазинные для меня как пластилин, без души. Муж, Сергей, утром ворчал: «Может, хоть бутерброд съем?» Но я твёрдо заявила: «Галина Сергеевна сказала, что готовится! Придёшь сытым — обидится!» Он вздохнул, но подчинился.
Когда мы зашли в их квартиру в центре, я обомлела. Интерьер — будто из журнала про богатых: евроремонт, дизайнерские штучки, всё блестит. Я предвкушала щедрый стол, душевные посиделки… Но когда нас провели в гостиную, мой взгляд упал на стол — и внутри что-то оборвалось. На нём не было ничего. Ни крошки, ни салфетки, только пустота. «Чай или кофе?» — спросила свекровь, будто это и есть верх гостеприимства. Единственным угощением оказался мой медовик, который она вежливо похвалила и попросила рецепт. В итоге — чай с кусочком торта. Вот и весь «пир на весь мир».
Я сидела, чувствуя, как внутри клокочет обида. Сергей молчал, но по его взгляду было ясно: он уже мысленно жрёт холодец. Я выдавила улыбку и сказала, что нам пора. Поблагодарили, попрощались, а свёкры, не моргнув глазом, объявили: «На следующей неделе заходите к нам!» Ну конечно — у нас-то стол трещит по швам, а не пустует, как бюджет!
В метро по дороге домой я не могла отделаться от мыслей. Как можно так встречать гостей? Для меня стол — это душа дома, а для них, видимо, просто подставка под ноутбук. Сергей молчал, но по его лицу читалось: «В холодильнике же ожидает запечённая картошка с мясом…» Утром я не дала ему до неё дотронуться, а теперь он смотрел в окно с выражением человека, которого кинули на бабки. И я чувствовала себя обманутой — не из-за еды, а из-за этого странного равнодушия.
