— Мы же одна семья, лапочка! Все трудности надо решать сообща! Ишь, разводиться вздумала! — орала на Алену свекровь, Людмила Степановна.
— Точно! За Витькой такие девчонки вьются — красотки, а он тебя из всех выбрал! И сама же сияла на свадьбе, как солнышко! А как только трудности грянули — хвост поджала и бежать! Кому такая жена сдалась?! — вторила ей золовка Катя.
— До свидания! Или, лучше сказать, прощайте! — бросила Алена и резко захлопнула дверь.
— Неблагодарная! Дверь перед носом свекрови хлопать! Да кто так делает?! — крики Людмилы Степановны доносились из-за двери, но звук стал глуше, будто из далекого колодца.
Девушка повернула ключ, прислонилась спиной к стене. В подъезде гудел лифт, а из-за двери еще раз донеслось едкое: «Неблагодарная!»
— Господи, за что мне их благодарить?! Бабуля, как же мне без тебя одиноко… — прошептала Алена, и слезы покатились по щекам.
Когда становилось невыносимо тяжело, она всегда вспоминала бабушку — единственного родного человека в ее жизни. И сейчас, стоя в темном коридоре, она закрыла глаза, пытаясь мысленно увидеть ее доброе лицо…
***
— Бабуль, не плачь, ты же еще молодая у меня, красавица! Все наладится! Вот подлечишься в больнице, а я к твоей выписке квартиру приберу, твой любимый медовик испеку. Не грусти… — говорила Алена, сжимая бабушкину руку в палате.
— Аленушка, родная моя! Я не о себе печалюсь, а о тебе. Как ты тут без меня… — еле выговорила Галина Ивановна, и снова слезы.
— Бабуля, ты обязательно поправишься! Не говори такого. — Алена сглотнула ком в горле.
— Вот бы мне еще годиков пять пожить… Тебя замуж выдать за хорошего человека. Чтобы не одна ты на свете осталась. Главное — в добрую семью попасть.
— Бабуль, я не тороплюсь. Ты еще поживешь, и на моей свадьбе спляшешь! — улыбнулась Алена.
В палату вошла медсестра.
— Галина Ивановна, ну что за нытье! Давайте укольчик сделаем, поспите, отдохнете. — сказала она деловым, но теплым голосом.
Через несколько минут бабушка заснула.
— Девушка, идите домой! Вторую ночь здесь дежурить нельзя. Бабушка спит, да и вам отдых нужен. Утром вернетесь. — обратилась медсестра к Алене.
— Хорошо. — кивнула та.
Алена вышла на улицу, хотя уходить не хотелось. Вчера врач сказал прямо: болезнь прогрессирует. Операция — риск, сердце слабое, возраст.
На улице светило майское солнце. Домой идти не хотелось. Алена решила пройтись пешком. Сначала по шумному проспекту, потом свернула к реке. Купила в киоске эскимо, села на скамейку. Грусть на время отступила.
«А вдруг бабушка поправится?» — подумала она. Врачи ведь тоже ошибаются. Бабушка всегда учила верить в лучшее. Алена погрузилась в воспоминания…
…— Бабуль, завтра контрольная по математике! Боюсь… — дрожал голос у одиннадцатилетней Алены.
— Аленка, ты у меня умница! Чего бояться? Верь в себя. — успокаивала Галина Ивановна.
«Тогда я получила пятерку…»
…— Бабуля, вдруг не поступлю… — стояла у окна восемнадцатилетняя Алена.
— Поступишь! Ты у меня самая умная! Верь, что все будет хорошо!
Алена поступила, закончила с красным дипломом, устроилась на хорошую работу. Стала помогать бабушке, жить стало легче. Но здоровье Галины Ивановны ухудшалось.
— Может, и правда все наладится? Главное — верить. — шепнула Алена и пошла домой.
…Утром она встала рано, приготовила бабушке еду и отправилась в больницу.
— Здравствуйте! Я к Соколовой Галине Ивановне. Можно? — спросила она у медсестры.
— Подождите, я врача позову…
Через несколько минут Алена стояла на крыльце больницы и плакала. Этой ночью бабушки не стало. Шел мелкий противный дождь.
«Теперь ничего хорошего не будет. Потому что тебя нет…»
…Следующие дни пролетели как в тумане. Похороны, поминки. Пришло мало людей — соседи да бывшие коллеги бабушки. Похоронили ее рядом с мамой Алены. Та умерла при родах, а отец исчез из их жизни.
Лето кончилось, наступила осень, потом зима. Алена реже стала бывать на кладбище, но тоска не проходила.
— Ну сколько можно грустить? Все там будем! — сказала коллега Марина.
— Ты не поймешь. Бабушка была мне как мать…
— Понимаю. Но жить надо. Пошли сегодня в клуб? Витька мой с другом придет — Сашка. Классный парень! Хватит киснуть!
Алена согласилась без энтузиазма.
— Знакомься: Алена, Сашка — мой кореш! — представил их Витя.
Саша ей сразу понравился — симпатичный, обходительный. Они начали встречаться, через два года поженились, зажили в ее квартире…
— Саш, давай куда-нибудь съездим? Только вдвоем… Бабуля мечтала, чтобы мы вместе отдохнули… — предложила как-то Алена.
— Обязательно. Вот ремонт доделаем, денег накопим.
— Какой ремонт? Мы же не планировали…
— Дело в том… Катьке надо помочь, мама просила… Не хотел тебя расстраивать. Я кредит взял…
— Еще один?! Мы же за машину еще не расплатились!
— Небольшой, ну не мог отказать… Они ж родные.
Путешествие отложили. В квартире Кати сделали шикарный ремонт, все собрались отметить.
— Теперь мне машину надо. На работу неудобно ездить! — заявила Катя.
Через пару недель у нее была новая машина. Алена не придала значения. Ну купила и купила.
Но через несколько месяцев ей позвонили из банка.
— Алло!
— Соколова Алена Дмитриевна?
— Да. Кто это?
— Вас беспокоят из банка. Ваш супруг, Соколов Александр Викторович, допустил просрочку и не отвечает на звонки. Ваш номер указан как контактный…
Вечером Алена ждала мужа с вопросами.
— Саша, что происходит?!
— Понимаешь… Я на машину Катьке кредит взял. И карту ей с матерью отдал — мебель купили.
— Но мы же не потянем три кредита!Алена глубоко вздохнула, посмотрела ему в глаза и тихо сказала: «Всё, хватит, я ухожу», — и на этот раз дверь закрылась уже навсегда.
