— Анфиса, родная, мне с тобой и Артёмом нужно поговорить, — без предисловий заявила Нина Семёновна. В её голосе слышалось беспокойство, от чего сердце невестки сжалось от дурного предчувствия.
— Что-то не так? — едва выдохнула Анфиса, ощущая, как холодеют кончики пальцев.
…В старой, но уютной двушке на окраине Москвы жили Анфиса с мужем Артёмом и их трёхлетним сыном Тимофеем. Дом, хоть и небогатый, был полон тепла и заботы. Анфиса поддерживала порядок, а Артём кормил семью, пока жена находилась в декрете.
Всё шло своим чередом, пока однажды за ужином не раздался звонок свекрови.
— Анфиса, родная, — повторила Нина Семёновна, — решение у меня важное.
— В чём дело? — Анфиса перехватила тревожный взгляд мужа, который как раз подносил ко рту вилку с картошкой.
— Перееду к вам, — выпалила свекровь, будто нырнула в ледяную прорубь.
Тишина. Анфиса почувствовала, как земля уходит из-под ног.
— Как… переезд? — прошептала она, сжимая салфетку.
— В самый прямой смысл. Скучно одной, да и возраст уже не тот. И Тёме бабушка нужна, — продолжала Нина Семёновна, будто не замечая напряжения.
— Но у нас тесно, — попыталась возразить Анфиса, мысленно прикидывая, куда поставить ещё один шкаф.
— Пустяки! Я в маленькую комнату встану. А свою квартиру сдам — деньги на всех хватит, — бодро отрезала свекровь.
— Мам, ну зачем так радикально? — не выдержал Артём. — Сдай комнату студентке, и порядок.
— Вот интересно, — заострила голос Нина Семёновна, — какие у вас от меня проблемы? И кому что сдавать — это моё личное дело!
Следующие дни стали кошмаром. Анфиса ворочалась ночами, представляя, как свекровь перекроит их быт, начнёт учить воспитывать Тимошу, займёт кухню.
Артём вздыхал:
— Может, передумает…
Но Нина Семёновна уже собирала чемоданы, договаривалась с риелторами и приценивалась к мебели.
— А может, и продам квартиру? — как-то бросила она в трубку.
— Ты что, с ума сошла?! — ахнул сын.
— Ну не на улице же я жить буду, — рассмеялась свекровь.
В субботу она приехала с коробками, чемоданами и фотографиями в рамках. Заняла детскую без спроса, будто так и надо.
Первые дни она старалась быть милой: стряпала котлеты, нянчилась с внуком. Анфиса скрепя сердце улыбалась, но внутри кипела: *«Это наш дом! Наша семья!»*
А потом случилось неожиданное.
Вечером в дверь позвонили. На пороге стоял статный мужчина в пальто, с розами и конфетами.
— К Нине Семёновне, — сказал он бархатным баритоном, не замечая остолбеневших хозяев.
Когда гость ушёл, а свекровь напевала перед зеркалом, Анфиса взорвалась:
— Это что такое?!
— А что? Имею право на личную жизнь, — фыркнула Нина Семёновна.
— Да при чём тут право?! — закипела Анфиса. — Приводить посторонних мужиков в наш дом?!
— Деньги вам подкидываю, с Тимофеем сижу! Имею право на счастье!
— Тогда живите у него! — выкрикнула Анфиса.
— Ой, какая жёсткая! — всплеснула руками свекровь. — Я квартиру сдаю, вам помогаю, а вы мне даже встретиться не даёте! В подъезде, что ли, мне свидания устраивать?!
Следующие недели стали войной. Анфиса не выдерживала:
— Артём, я больше не могу!
— Знаю, — вздыхал он. — Но мать упёртая…
— Надо что-то решать!
И тогда Артём, маркетолог по профессии, предложил дерзкий план.
— Давай найдём ей идеального мужчину. Богатого, с домом.
— Ты серьёзно?!
— Абсолютно. Пусть переезжает к нему.
Они нашли вдовца Геннадия Ивановича — солидного стоматолога с коттеджем в Подмосковье.
Нина Семёновна расцвела. Через месяц она объявила:
— Переезжаю к Геннадию! Квартиру сдам!
Анфиса едва сдержала ликование.
— Рада за вас!
Через две недели свекрови не стало. В доме воцарились покой и тишина.
А Нина Семёновна зажила новой жизнью: сад, йога, картины. Правда, иногда звонила с просьбами, но это уже другая история.
Вот так забота о чужом счастье обернулась миром для всех.
