**Добрый сын**
— Опять без дела сидишь! Лучше бы матери помог, я еле ноги таскаю!
— Да вроде всё сделал, — буркнул Игорь, не отрываясь от телефона.
— Что всё? Тарелку помыл? Спасибо, конечно. А остальное? Спрячь телефон, я тебе сказала!
Татьяна Сергеевна зашла в квартиру и позвала сына, который должен был уже вернуться из школы. В ответ — тишина. Заглянула в комнату — а Игорь, как всегда, в наушниках.
— Да сколько можно! Просыпаешься — телефон, в туалет — телефон. Отберу и до осени не увидишь, вот и вся сказка! — завелась она с порога.
— Ну вот опять! Вечно достаёшь с этим телефоном. Да отстань хоть раз!
— Ах ты! — Татьяна Сергеевна шагнула к сыну, пытаясь вырвать гаджет.
— Мам, я не бездельничаю. Тебе всегда не так: то не убрал, то не помог. А если и помогаю — не замечаешь, — Игорь спрятал телефон за спину, отстраняясь рукой.
— Твоя помощь — как с гуся вода! Я с двух работ ползаю, деньги тащу, а ты целыми днями в своих игрушках копаешься!
— Чёрт, я же помогаю, что за бред? Вечно деньгами тыкаешь, будто я в чём-то виноват!
— Деньги с неба не падают, сынок! — фыркнула Татьяна Сергеевна. — Тебе-то легко: поел, поспал — жизнь удалась!
Она развернулась и вышла, хлопнув дверью.
Полгода назад отец семьи, как вор ночью, сбежал, оставив записку: «Простите». Вскоре начали звонить коллекторы, угрожая отнять квартиру. Оказалось, Дмитрий подсел на игровые автоматы на окраине. За пару месяцев примерный семьянин превратился в завсегдатая ломбардов, вынося из дома всё ценное. Когда он исчез, Татьяна решила: справится сама, лишь бы не лишиться жилья, и устроилась на вторую работу.
— Оля, он меня бесит с этим телефоном! Совсем как отец, — жаловалась Татьяна подруге.
— Тань, да ты зря паникуешь. Игорек у тебя золотой, не то что мои сорванцы. И квартиру уберёт, и ужин приготовит, и в школе успевает. Пусть в телефоне сидит, если свободное время есть.
— Но деньги-то я в дом приношу! Неужели нельзя без этого дурацкого экрана? Видит же, что меня бесит!
— А может, он и не играет вовсе? Сейчас в телефоне всё: и уроки, и чаты. Поговори с ним, расскажи про отца. Может, и сама успокоишься, когда узнаешь, чем он там занят.
— Не буду я спрашивать! Он представляешь, руку на меня занёс сегодня! Я телефон отбирать попыталась, а он его за спину. Это как понимать?
— Тань, ты же говорила, он на этот телефон сам заработал?
— Да как заработал! Летом курьеровал, копейки принёс — и всё на телефон потратил. А я тут в лепёшку расшибаюсь. Бессовестный!
Игорь стоял за дверью и слушал. С тех пор как отец ушёл, мать ни разу не объяснила, что случилось. Это было табу. Но Татьяна изменилась. А он не понимал — что он делает не так? Квартира была их давно, мать работала завхозом в гипермаркете и хорошо получала. До ухода отца жили скромно, но безбедно.
Он сел на кровать, вставил наушники и запустил игру, популярную среди одноклассников. В чате ребята поддержали:
— Не парься, бро. Моя тоже вечно как фурия. Вчера ворвалась, шкаф перевернула — искала кофту. Оказалось, в стирке была.
— А у меня мамка после ссоры с отцом на младшего орёт. Меня не трогает, мы в прошлый раз на взводе были, а братишку гоняет. Ничего, скоро свалю. Жалко только его…
Игорь любил родителей. Раньше ссоры были редки. Татьяна раньше работала воспитательницей, потом переквалифицировалась, стала завхозом. Умела находить общий язык, хотя бытовые стычки случались.
*«Так жить нельзя»,* — подумал он и отложил телефон.
— Мам, поговорим? — заглянул в её комнату.
— Без телефона-то? — язвительно спросила Татьяна.
— Не заводись. Надоело ругаться, серьёзно.
— Тебе надоело? Тебе?! — она приподнялась с кровати.
— Ладно, вижу — не в духе. Забудь. — Игорь развернулся. — Отдыхай, тем, кто денег не носит, слова не дают. Понял.
Татьяна уткнулась в ладони. Голова раскалывалась. Она устала. Хотелось выходного, но нельзя. Две недели назад ходила на работу с температурой, никто даже не знал. Простуда давала о себе знать слабостью. Но хуже всего было чувство вины после срывов на сына. Он и правда был золотым. Учился сам, порядок любил. Удобный ребёнок, ставший за полгода «грушей для битья».
— Можно войти? — постучала она.
— Ага.
— Я не хочу так. Не хочу на тебе срываться, просто… переживаю.
— Переживаешь? А что я такого делаю? Курил в подъезде, как Витька с пятого? Или что?
— Всё ты делаешь правильно. Это у меня в голове бардак, понимаешь? Я устала, Игорь.
— Ну и зачем тебе вторая работа? Уволься!
— С какой радости, да? — горько усмехнулась она.
— У нас проблемы? В чём дело? — он пристально смотрел на мать, та отводила взгляд.
Через паузу она призналась:
— Да. Отец твой не к другой ушёл, как я говорила. Не знаю, когда всё началось. А потом эти… стали звонить, в дверь ломиться. Говорят, он проиграл кучу денег. Какие-то бумажки показывали — якобы квартиру заложил. — Впервые за полгода Татьяна заплакала. — А ты теперь с телефоном. Всё как у него…
— Надо было в полицию, мам! Ты что, его долги выплачиваешь? И при чём тут мой телефон? У меня нет зависимости. Ты ещё настоящих не видела.
— Я спрашивала у знакомых. Эти коллекторы — «чёрные». Их бумаги юристов не пугают, но я не знаю, что они могут сделать. Они угрожали…
— Сколько он задолжал? — Игорь не верил, будто попал в криминальную драму.
— Больше миллиона. Я им по сорок в месяц отдаю, но через полгода — вся сумма.
— Ты слышишь себя? Ты незнакомым мужикам деньги платишь, а мы должны миллион? Как ты его за полгода одна заработаешь?!
— Я уже продал своего игрового персонажа, мама, — он показал ей экран, где горело уведомление о продаже.
