«Что с тобой случилось, Алиса? Ты была моим солнцем, а теперь я не узнаю тебя…»

В руках дрожит пожелтевшая фотография: мы с Алисой смеёмся, крепко взявшись за руки. В тот день казалось, что так будет всегда. На обороте — её аккуратный почерк: «Ничто не разлучит нас. Твоя навсегда, Алиса». Теперь эти слова обжигают. Всё, во что я верила, рассыпалось. Я потеряла её — не тело, а душу. И, кажется, навсегда.

Мы дружили с детства. С первого класса. Были как сёстры, как две половинки одной души. Вместе пережили первую любовь, первые слёзы, выпускные экзамены, ссоры с родителями. Никто не мог встать между нами. Пока не появился он — Дмитрий. Обычный с виду мужчина, молчаливый, с тяжёлым взглядом. Но Алиса словно под гипнозом.

— Он не такой, как все, — твердила она. — Надёжный, не предаст, не бросит.

А я смотрела на него и не понимала — что она в нём нашла? Холодный, как зимнее утро, без искорки в глазах. Но я молчала. Не хотела ранить. Просто оставалась рядом, как всегда. Пока не заметила, как он начал вырывать её из жизни.

Сначала убедил, что веселье — грех. Кино, кафе, музыка — всё от лукавого. Как-то мы собрались в пиццерии, и Дмитрий скривился, будто унюхал гниль:
— Мы не участвуем в этом бесовском веселье.

Подумала — может, просто верующий? Но потом поняла: всё куда страшнее.

Алиса отдалилась. Перестала выходить в люди, пропала из соцсетей. Сменила стиль — длинные юбки, тёмные кофты, ни намёка на украшения. Улыбка исчезла. А когда я прорвалась к ней с разговором, она заговорила чужими словами:

— Мы отвергли суету. Мир — это грязь, а Дмитрий спас меня.

Спас? Он сломал её. Украл её душу.

Я боялась за неё. Она стала чужой в этом мире. Дмитрий запретил ей видеться с родными, с друзьями, даже в магазин одна не ходила. А та самая Алиса, что мечтала объехать всю Россию, покорно приняла эти цепи.

Однажды я позвонила:
— Давай просто пройдёмся. Без разговоров. Как раньше.

Тишина. Потом шёпот:
— Не могу. Ты — искушение. Дьявол приходит через таких, как ты.

— Алиса, о чём ты? Мы просто сходим за хлебом!

— Оставь меня! — вдруг вскрикнула она. — Ты хочешь вернуть меня во тьму! Ты — не моя подруга! Не звони больше!

Гудки.

Я уронила телефон. Слёзы текли сами. Моей Алисы больше не существовало. На её месте — пустота, затянутая чужими догмами.

Не выдержала. Пришла к её дому. Стучала, звонила — не открыла. Стояла у двери, будто выброшенная тень. Никогда не чувствовала себя такой беспомощной.

Прошло полгода. Ни звонка, ни письма. Я не знаю, где она. Только эти слова на обороте фото жгут душу: «Ничто не разлучит нас…»

Но оказалось — может. И разлучило. И как бы я ни молилась о её возвращении, если человек сам отвернулся от света, насильно его не осветишь. Остаётся лишь надеяться, что когда-нибудь она очнётся и вспомнит ту Алису — мою сестру, мою радость.

А пока — жизнь учит: даже самые крепкие узы можно разорвать. Если одна из рук сама отпускает хватку.