«С какой стати ты любишь нас обеих?!» — Игорь признался в измене, и земля ушла из-под ног.
Не помню, как допила кофе. Не помню, как дышала. Всё внутри оборвалось, словно лёд. Только его голос — ровный, будничный — глухо бил в виски, как кувалда. Он говорил без тени раскаяния, будто речь шла не о предательстве, а о смене погоды.
«Я люблю вас обеих», — повторил Игорь, глядя мне прямо в глаза.
Пальцы дрожали, когда я отодвинула тарелку. В горле стоял ком, тело онемело, будто меня ошпарили кипятком. Его лицо стало серым, губы подрагивали, но он не замолкал.
«Это началось два месяца назад… Мы с ней работаем в одном отделе логистики. Вместе доделывали срочный заказ, стали чаще общаться, а потом… само собой закрутилось. Я люблю её, но и тебя тоже. Не могу больше врать. Мне тяжело, понимаешь? Очень…»
Я не слышала. В ушах стоял гул, будто внутри рушился дом. Всё, во что верила, всё, чему доверяла. Хотелось закричать, швырнуть чашку в стену, разбить всё вокруг. Но я собралась. С трудом встала, цепляясь за край стола.
«Уходи сегодня. Мне нужно побыть одной.»
Когда дверь захлопнулась, я рухнула на кровать. Подушка пахла его одеколоном, одеяло стало ледяным. Сердце выло. Я плакала без звука, впиваясь лицом в матрас, словно пыталась убежать от боли. Он знал, как я его люблю. Знал, как верю. И всё равно — вот так.
Я била кулаками по его подушке, словно безумная. А потом в голове всплыла она. Кто она? Как выглядит? Моложе? Блондинка? Стройная? С пухлыми губами, будто с обложки? Я представляла, как она касается его, целует, смеётся ему в лицо. Руки тряслись, дыхание сбилось.
Утром не выдержала. Надо было её увидеть. Взглянуть в глаза той, из-за кого треснул мой мир.
Я позвонила на работу, сказала, что заболела. Потом набрала в офис Игоря. Секретарша оказалась болтливой — сдала всё без боя. Имя её — Светлана. Соцсети не подвели — профиль почти пустой, одна фотка. Ничего особенного: женщина в белой блузке и юбке. Никакой красотки. Но именно она отняла его у меня.
Вечером сидела в машине у её дома, вцепляясь в руль, пока пальцы не заныли. Сердце колотилось, как пойманная птица. Через час она появилась. И… удивилась. Обычная. Совсем. Ни капли гламура, никакой вычурности. Волосы в хвост, шаги спокойные. Могла бы быть соседкой.
Но злость не утихла. Наоборот, стала острее. Если не внешность, значит, что-то другое. Внутри. Он полюбил её не за красоту, а за что-то глубже. Это делало её страшнее. Я выскочила из машины и пошла следом. Она зашла в магазин. Взяла корзинку и… улыбнулась мне.
Этого хватило.
«Думаешь, ты победила?» — прошипела я сквозь зубы. «Он мой. Понимаешь?! Тронешь его снова — пожалеешь!»
Она замерла, растерянно моргнула.
«Извините… мы знакомы?»
Губы свело от злости. Как смеет играть невинность?!
«Не прикидывайся. Ты Света, да? Встречаешься с Игорем. Так вот — он мой. Был и будет!»
Её лицо побелело. Она схватилась за корзинку.
«Боже… он не сказал, что у него есть кто-то… Я… не знала…»
Выглядела она искренней. Или лгала мастерски. Но через два часа мы сидели в кафе. Она, сдавленная рыданиями, выкладывала свою правду.
«Я влюбилась в лжеца», — прошептала она. «Но теперь он мне не нужен. К чёрту его.»
Я не ответила. Голос пропал. Потому что для меня Игорь был всем. А он разбил это одним признанием.
