Тридцать четыре года мы шли по жизни рука об руку. Думала, ничто нас не разлучит, но рухнуло всё — за несколько дней.
Тридцать четыре года. Целая эпоха, прожитая рядом с мужем. Мне — шестьдесят, ему — шестьдесят шесть, и я свято верила, что наш союз крепче гранитных стен. Вместе мы радовались и плакали, растили сына и дочь, делили мечты и невзгоды. Казалось, ни один ветер не сломит наш дом. Но вот мы стоим у края, и всё, что строилось годами, рассыпалось в мгновение. Началось той суровой зимой, когда снег за окнами нашей дачи под Рязанью был так же холоден, как будущее, что ждало меня.
Как всегда на Крещение, дети привезли к нам своего пса, а сами умчались к друзьям — праздновать. Но в тот раз мой супруг, Михаил, вдруг заявил, что хочет съездить в родную деревню — затерянную в глуши, где прошла его юность. Говорил, что тянет к старым приятелям, к узким улочкам, где когда-то был счастлив. Я не спорила — пусть съездит, освежит память. Но эта дорога стала началом конца.
Вернулся он через неделю, и я сразу поняла: что-то не так. Взгляд его стал чужим, будто часть души осталась там, далеко. А через пару дней он сел напротив меня за столом и, не поднимая глаз, вымолвил слова, которые разрезали сердце: «Хочу развод.» Я онемела. Потом, как грязь из-под талого снега, всплыла правда. Там, в той деревне, он встретил её — ту самую, первую любовь, чья тень, оказывается, витала над нами все эти годы. Она нашла его через «Одноклассники», написала, позвала — и он не смог отказать.
Её звали Зоя. Жила она в той же глухомани. Провели вместе несколько дней, и Михаил вернулся другим. Признался, будто она его заворожила. Говорил, что с ней легко, будто сбросил с плеч груз прожитых лет. Она изменилась: теперь вела курсы по травам да знахарству, говорила о гармонии, светилась спокойствием. Зоя уверила его, что он заслуживает иной доли — без быта, без меня. Сулила счастье, покой, которого, по его словам, не было в нашем браке. Каждая фраза — как нож, и с каждым ударом больнее.
Я пыталась вразумить его — вспомнить наши тридцать четыре года, детей, дом, что строили вместе. Но он смотрел пустым взглядом и твёрдо бросил: «Здесь мне душно. Хочу снова почувствовать жизнь.» Голос его дрожал от решимости, а у меня земля уходила из-под ног. Всё, во что верила, рухнуло из-за чужого наваждения, из-за женщины, ворвавшейся, как метель в феврале.
Я была разбита. Сердце ныло, слёзы жгли, но удержать его не могла — он уже ушёл, даже стоя рядом. Наш дом, полный памяти, стал склепом для прошлого, где каждый угол шептал об утрате. Не верилось, что он так легко перечеркнул года ради миражей. Но теперь передо мной другая задача — собрать осколки себя и начать жить снова. Боль, горечь, пустота — теперь они мои спутники. Но я знаю: надо найти силы сделать шаг. Где-то там, за горизонтом, ждёт моё счастье — не прежнее, но моё. И я найду его, даже если дорога будет усыпана слезами и обломками былого.
