Что бы ни случилось, она твердила себе:
«Всё к лучшему. Так даже лучше…»
Он долго копил решимость и наконец сообщил ей, что уходит. Заберёт вещи через месяц — сейчас летит в Сочи отдохнуть, а с сегодняшнего дня начинает новую жизнь. Без неё. Да, встретил другую, бывает, родная. Что поделаешь? Не кисни, жизнь-то идёт.
Он ждал слёз, а она спокойно варила кофе, нарезала сыр и бородинский хлеб. Налила в чашку ароматную гущу, добавила сливки, подула на пар, поднимающийся завитками. Сделала глоток и улыбнулась: «Как вкусно!»
Он готовился к скандалу, а она с аппетитом съела два бутерброда, вымыла посуду, поправила причёску в зеркале и ушла на работу. На прощанье — воздушный поцелуй. В прихожей остался лёгкий шлейф лаванды.
Вечером он думал о ней: наверное, страдает, рыдает в подушку…
А она в это время выбирала мебель в «Шатуре», разглядывала кухонные гарнитуры и радовалась, что больше не надо ни с кем советоваться. Приглянулся уютный гарнитур цвета карельской берёзы — купила не раздумывая.
Он ждал её мольб вернуться, но телефон молчал.
А она подобрала на улице рыжего кота, назвала Барсиком, отмыла, накормила гречневой кашей на курином бульоне. Кот оказался чудо как хорош — ел всё подряд, обожал дремать в пледу и наблюдать за жизнью с подоконника.
Он был уверен: она чувствует себя несчастной…
А она купила холст, краски и записалась в художественную студию. Всегда мечтала рисовать, а теперь не надо бросать всё ради ужина, нестись домой, ждать его допоздна. Можно спокойно творить.
Как-то раз он позвонил — она не ответила.
В духовке румянился яблочный пирог со сметанной заливкой, и весь дом благоухал ванилью и спелыми фруктами. Барсик доедал сметану и мурлыкал от удовольствия. Скоро должны были приехать друзья — посмотреть её первую картину (пока недоделанную, но уже живую).
Через месяц, как и обещал, он пришёл за вещами. Наверняка ждёт его со свечами и вином, думал он с усмешкой. Но в прихожей стояли лишь аккуратно сложенные сумки. Ни свечей, ни шампанского. Пахло яблоками и чем-то травяным — новые духи, решил он. Кухня стала другой: светлый гарнитур, уютно и по-домашнему. «Со вкусом у неё всё в порядке», — мысленно признал он. Выходной — куда она пропала?
А она в это время ехала за город, в гости. На заднем сиденье лежали две её первые картины — из серии про рыжего кота: «Барсик в деревне» и «Барсик на даче». Писала для себя, но друзья (семья из Питера) влюбились в работы и уговорили продать для их загородного дома.
В планах были новые сюжеты: «Барсик знакомится с мейн-куном», «Свидание на балконе» и ещё десяток идей.
Рядом на сиденье восседал сам Барсик — крупный, рыжий, с шелковистой шерстью. Он с любопытством следил за мелькающими за окном полями, но иногда оборачивался и вопросительно смотрел на неё: всё в порядке?
«Всё просто прекрасно», — отвечала она.
И оба улыбались.
