Моя жизнь казалась волшебным сном: два года любви с Артёмом, свадьба, тёплая дружба со свекровью. Я думала, что счастье будет вечным, пока в один миг всё не рассыпалось, как карточный домик. Слова свёкра прозвучали, как гром среди ясного неба, разрушив все мои надежды. Она дала нам месяц, чтобы собрать вещи и уехать из её квартиры, а мой муж… кивнул в ответ. Эта история — о предательстве, боли и попытке выжить в крошечном городке под Уфой.

Мы с Артёмом встречались два года, а потом сыграли свадьбу. Со свекровью, Тамарой Ивановной, у нас были прекрасные отношения — я прислушивалась к её мудрым советам, уважала её. Она относилась ко мне с теплом, никогда не упрекала, и мне казалось, что мне невероятно повезло. Тамара Ивановна полностью оплатила наше торжество — мои родители не могли себе этого позволить, едва сводя концы с концами. Всё было идеально, и я верила, что так будет всегда. Но едва мы вернулись после медового месяца в её большую квартиру на окраине Уфы, свекровь оглушила нас своим заявлением.

Она села напротив, скрестила руки и холодно произнесла:

— Ну вот, дети, я свой долг выполнила. Вырастила сына, дала ему образование, женила. Не сердитесь, но через месяц освобождайте мою квартиру. Вы теперь семья — сами должны справляться. Сначала будет трудно, но научитесь выкручиваться. А я хочу, наконец, пожить для себя.

Её голос звучал, будто лезвие по стеклу, когда она добавила:

— Не надейтесь, что я буду нянчиться с внуками, если они появятся. Всю жизнь отдала Артёму, а чужие дети меня не интересуют. В гости приходите — буду рада. Но я вам не бесплатная нянька. Не осуждайте, сами когда-нибудь поймёте.

Мир перевернулся. Сердце колотилось, как бешеное, а в голове пульсировал единственный вопрос: как она могла? Мы жили в её трёхкомнатной квартире, где места хватало всем. Артём вообще-то был её совладельцем по документам! А теперь нас выгоняют, чтобы мы ютились в съёмной конуре, пока она наслаждается одиночеством? Но хуже всего было то, что Артём молчал. А потом… согласился.

— Мама права, — пробормотал он. — Надо начинать самостоятельную жизнь.

Я смотрела на него и не узнавала. Мой муж, мой защитник, предал меня, встав на сторону матери. Он тут же начал искать подработки и просматривать объявления о съёме, будто так и должно быть. А я? Я задыхалась от несправедливости.

Я не понимала, почему Тамара Ивановна так поступила. Разве не бабушки счастливы возиться с внуками, печь блины, рассказывать сказки? А наша свекровь заявила, что не хочет никакой ответственности. Её слова: «Я пожила для других — теперь для себя» — звучали как приговор.

Мои родители помочь не могли — у них самих денег в обрез. Но почему свекровь, у которой и квартира, и пенсия, оказалась такой чёрствой? Я злилась на неё за всё: за равнодушие, за разрушенные мечты, за то, что мы теперь лишние. А Артём? Его покорность добивала меня. Он не спорил, не защищал нас. Просто молча собрал чемодан.

Теперь я злюсь на обоих. На свекровь — за её железную логику, за то, что выставила нас, как назойливых гостей. На Артёма — за то, что не нашёл слов сказать «нет». Я представляю, как Тамара Ивановна сидит в пустой квартире, пьёт чай с вареньем, гуляет в парке, а мы с Артёмом пересчитываем рубли, чтобы снять хотя бы комнатушку. Мы только начали, а уже разбиты.

Я не знаю, что делать. Аренда дорогая, зарплаты Артёма хватает только на еду. Как мы будем растить детей, если свекровь сразу отказалась помогать? Я чувствую себя обманутой. Я доверяла ей, а она повернулась спиной. И самое страшное — мой муж не со мной.

Я не хочу с этим мириться. Нам нужно серьёзно поговорить, но я боюсь, что Артём снова выберет мать. Я не готова жить под её диктовку. Я хочу, чтобы наша семья была самостоятельной, чтобы мы сами строили счастье. Но сейчас — только боль и пустота. Почему свекровь так поступила? Почему Артём не защитил меня? И как нам найти силы, чтобы начать всё заново?