Осколки отражений: драма в тени Перми
В тесной пермской квартире на окраине стояла тишина, прерываемая лишь шумом телевизора из соседней комнаты. Анна, уставшая после тяжёлого дня, распахнула дверь и зашла, стряхивая с пальто капли осеннего дождя. Её муж, Дмитрий, услышав шаги, вышел в прихожую и застыл на месте, будто увидел привидение. Он несколько секунд молча смотрел на неё, словно не узнавая собственную жену.
— Муж родной не узнаёт? — с горьковатой усмешкой бросила Анна, поправляя выбившиеся из пучка пряди.
— Ты?! — Дмитрий резко моргнул, голос дрогнул. — Что… что с тобой? Это что за перевоплощение?
— Решила обновиться, — холодно ответила она, скидывая промокшее пальто. — Или ты думал, я не в курсе про твои вечера с этой Ольгой?
— Какой Ольгой?! — Дмитрий отпрянул, лицо посерело. — О чём ты вообще?
Анна горько рассмеялась, глаза сверкнули обидой.
— Не корчи невинность, Дима. Всё знаю. Думаешь, в нашем районе что-то скрыть можно?
Дмитрий растерянно смотрел на неё, а в воздухе повисла тяжёлая, давящая тишина.
Ранее в тот день Анна ехала в переполненной маршрутке из центра. Мысли путались, она пыталась отвлечься от усталости. Вдруг её уловила перепалка двух девушек спереди.
— Это та самая, жена того, кто крутит роман с Ольгой, — прошептала одна, украдкой глядя на Анну. — Ну и серость, да?
Анна похолодела. Она окинула взглядом салон — кроме неё, под описание подходила разве что бабушка у выхода. Но та явно не была «женой чьего-то любовника».
— Тихо ты! — зашикала вторая. — Вдруг услышит?
— Да ладно, сама знает, на ком замужем! — фыркнула первая. — Мужик от такой сбежит — ещё бы, серая мышка!
— Зато Ольга — конфетка! — согласилась подруга. — А эта… ну, сама видишь.
— Точно! — оживилась первая. — Слышала, Дима ей уже обещал бросить жену. Хочет уехать с ней куда подальше. Только Ольга пока не решается.
— Не решается? — усмехнулась вторая. — Да она мечтает свалить из своей коммуналки. Это Дима тянет кота за хвост.
«Дима»… Имя врезалось в сознание, как нож. Её Дмитрия в юности звали именно так. Неужели это про него? Анна сжала сумку до побеления костяшек. Пермь — город немаленький, но и не такой огромный, чтобы сразу отмести подозрения. Слова «жена» и «Ольга» жужжали в голове, как осенние мухи.
Общага на Гайве давно славилась скандалами. Молодёжь, вечеринки, лёгкие знакомства — мужчины слетались туда, как мотыльки на огонь. Сколько семей из-за этого разрушилось! Но чтобы её Дима… Верить не хотелось.
Однако сомнения точили душу. В последние недели Дмитрий действительно задерживался, избегал разговоров, отводил взгляд. Она списывала это на работу, но теперь картина складывалась иначе. Или нет? Анна тряхнула головой, но слова из маршрутки не выветривались.
Выйдя на остановке, она автоматически остановилась у витрины магазина. Отражение — бледное лицо, тусклый пучок волос, незаметные брови — вдруг показалось ей чужим. «Серая мышка», — всплыло в памяти, и стало больно.
— Раз серость, значит, так? — прошептала она, сжимая кулаки. — Захотелось яркой?
Решение созрело мгновенно. Анна резко развернулась и зашагала к ближайшему салону. Распахнув дверь, она бросила растерянной администраторше:
— Сделайте так, чтобы муж не узнал!
— Есть пожелания? — спросила та, представившись Настей.
Анна лишь мотнула головой и села в кресло, закрыв глаза. Воспоминания накатывали волной: их первые прогулки по набережной, редкие ссоры, ледяной взгляд в последнее время. Всё смешалось — любовь, обида, страх измены.
Стрекот ножниц, запах краски, болтовня мастеров — всё проплывало где-то далеко. Анна пыталась не думать, но перед глазами стоял Дима с безымянной красоткой, и сердце сжималось.
— Готово, — наконец объявила Настя. — Посмотрите!
Анна открыла глаза и замерла. В зеркале смотрела незнакомка — с медными кудрями до плеч, идеальными стрелками и густо подведёнными глазами. Былая скромность исчезла — теперь она выглядела вызывающе ярко.
— Это не я… — прошептала Анна, касаясь волос. — Верните как было!
Настя мягко взяла её за руку.
— Не пугайтесь. Вы просто другая теперь. Муж точно заметит. И, поверьте, ему понравится.
Анна снова глянула в зеркало. Сердце колотилось. Может, так и надо? Пусть Дима увидит, что она не хуже той Ольги.
— Ладно, — тихо согласилась она.
Когда Анна вернулась, уже стемнело. Дмитрий сидел перед телевизором. Услышав шаги, он обернулся и остолбенел.
— Жену не узнаёшь? — дрожащим голосом бросила Анна.
— Ты?! — Дмитрий вскочил. — Что за маскарад?
— Раз тебе нравятся куклы вроде Ольги, я тоже могу, — резко сказала она.
— Какой Ольги?! — он побледнел. — Ты о чём?
— Хватит врать! — Анна повысила голос. — Всё знаю! Ты же в общагу на Гайве бегаешь!
— Ты рехнулась?! — Дмитрий шагнул вперёд, но она отступила. — Я там и ногой не был!
— Да? А твои поздние приходы? Твой взгляд пустой? Думаешь, я слепая?
Дмитрий бессильно опустил руки.
— Анна, это бред. Я ни к кому не ухожу.
— Иди к ней, — ледяным тоном сказала она. — Теперь я тоже яркая — найду кого получше.
Он молча посмотрел на неё, боль мелькнула в глазах. Не сказав ни слова, ушёл в комнату.
Следующие дни стали пыткой. Дмитрий пытался поговорить, но Анна отмахивалась.
— Иди к своей Ольге, — твердила она.
Новый образ, сначала казавшийся победой, теперь раздражал. Она не узнавала себя в зеркале.
В магазине у дома Анна случайно встретила свою школьную подругу Людмилу, которая со слезами рассказала, что её мужа — тоже Дмитрия — недавно уличили в измене с девушкой по имени Ольга из той самой общаги, и тогда до Анны наконец дошло, что в маршрутке говорили вовсе не о её муже.
