**Дневник. 15 октября**
В нашем провинциальном городке, затерявшемся среди вековых лип, приехал навестить мать. Скрипучая дверь впустила меня в знакомую квартиру, где воздух был пропитан ароматом наваристого борща.
— Мам, нужно серьёзно поговорить, — сказал я с порога, сдерживая раздражение.
— Заходи, Серёжа, чайник уже на плите, — ответила мать, но в её глазах мелькнуло беспокойство.
— Позови ещё тётю Галину, — добавил я неожиданно. — Это касается вас обеих.
— Хорошо, — кивнула она, скрывая удивление.
Через десять минут на кухне сидели втроём: я, мать — Валентина Фёдоровна — и соседка Галина Степановна. Тишина повисла, словно перед грозой.
— О чём хотел сказать? — осторожно спросила мать.
Я молча достал телефон, открыл видео и повернул экран к ним. Они взглянули — и лица их замерли в ужасе.
***
— Сергей, поговорим, — заявила Валентина Фёдоровна после ужина, когда я поблагодарил её за пирог с вишней.
— Опять я в чём-то виноват? — устало пробормотал я, откидываясь на стуле.
— Хорошо, что сам понимаешь, — поджала губы мать.
— Мам, я не чувствую за собой вины, — резко ответил я.
— Жаль. Не думала, что мы с отцом воспитали такого человека, — голос её дрогнул.
— Это серьёзные слова, — нахмурился я, поднимаясь. — Не бросайся ими.
— Вчера приходила Надя! — выпалила мать, когда я уже направлялся к двери.
— И что? — обернулся я.
— Она плакала! — голос её сорвался. — Ты бросил её, как пустой окурок! Как мне теперь смотреть в глаза Галине Степановне?!
— Мам, я не бросал Надю, — вздохнул я. — Мы никогда не были парой. Не звал её на свидания, не делал предложений.
— Память у тебя, как у золотой рыбки! — всплеснула руками мать. — Вы с Надей с детства неразлучны: в садике вместе, в школе за одной партой, на выпускном вальс кружили! Потом в один вуз поступили, теперь в одном отделе работаете. И ты говоришь, что вас ничего не связывает?
— Это вы с Галиной Степановной дружите с пелёнок, — огрызнулся я. — Это вы нас везде с Надей толкали — в садик, в школу. На выпускном нас классная в пару поставила. В универ и на работу я шёл сам. Почему Надя за мной ходит — не знаю. Общаться вне работы не хочу. Я что, обязан жениться на всех, с кем в песочнице сидел?
— Скромная Надя тебе, видно, не по вкусу! — закипела мать. — Тебе подавай эту новенькую, рыжую, из твоего отдела!
— Ольга — хорошая девушка, — твёрдо сказал я. — Умная, с характером, специалист от бога.
— Специалистка! — фыркнула Валентина Фёдоровна. — Догадываюсь, в чём её специализация! Из-за этой вертихвостки ты Надю отшиваешь?
— Во-первых, не смей оскорблять Ольгу, — холодно ответил я. — Во-вторых, хватит пихать мне Надю.
Я хлопнул дверью. Полчаса просидел на лавочке у подъезда, пока не подсел сосед Витя, с которым когда-то за одной партой сидел.
— Не помешаю? — спросил он.
— Садись, — буркнул я.
— Чего хмурый? Жениху положено сиять, — усмехнулся Витя. — Когда свадьба?
— О чём ты? — опешил я.
— Да брось, весь двор судачит, что ты на Надьке из четвёртого подъезда женишься!
— Не собираюсь, — отрезал я.
— Ну, держись, — хмыкнул Витя. — Галина Степановна такой скандал закатит, если её дочь обидишь.
— Поэтому я от Нади за три метра шарахаюсь, — буркнул я.
После той ссоры мать замолчала. Я выдохнул, хотя при встречах с Галиной Степановной по-прежнему морщился под её тяжёлым взглядом.
А с Ольгой у нас всё складывалось. Через полгода я решил познакомить её с родителями. Боясь скандала, сначала поговорил с отцом — попросил присмотреть за матерью.
Знакомство прошло на удивление спокойно. Все были напряжены, но мать держалась вежливо. Через два месяца я сделал Ольге предложение. На мой день рождения она уже была официальной невестой.
— Мам, день рождения отметим в кафе с друзьями, — сказал я. — Мы с Ольгой всё организовали.
— Хорошо, а в воскресенье соберём родню, — ответила мать. — Тётю Катю с дядей Васей позвала, двоюродные с детьми приедут. Человек десять, вас с Ольгой учла.
— Я ещё не спрашивал, готова ли она ко всей родне сразу, — засомневался я.
— Раз о свадьбе речь — пора, — отрезала мать. — И вот ещё: Надю позовёшь?
— Никакой Нади, мам. Точка.
— Как скажешь, — вздохнула она.
Оба вечера прошли отлично. Родня сначала косилась на Ольгу, но к концу вечера болтала с ней, будто век знала. Шурин даже шепнул:
— Молодец! Нашёл — не зря искал!
В понедельник на работе раздался звонок:
— Серёжа, не хочу наговаривать, но мой браслет — тот, что отец на тридцатилетие подарил, — пропал.
— И? — насторожился я.
— Вчера из посторонних была только Ольга. Остальные — свои.
— Ты хочешь сказать, что моя невеста украла твой браслет? — голос мой стал тихим и опасным.
— Мне больно это говорить, но на своих подумать не могу, — твёрдо ответила мать. — Проверь её вещи.
Я бросил трубку. Мыслей было много, но в Ольге я не сомневался. Её семья жила небедно, и старый браслет не стоил риска.
— Что-то нечисто, — пробормотал я и пошёл к ней.
Выслушав, она молча вытряхнула сумку. Косметика, ключи, блокнот — но браслета не было. Затем открыла карман. Там лежал футляр.
— Забавно, — холодно сказала Ольга. — Вчера я брала другую сумку — кожаную. В неё этот футляр не влез бы.
— Разберёмся, — мрачно ответил я.
Через час вернулся с телефоном.
— Друзья выруЧерез неделю Катя уволилась по собственному желанию, а мы с Ольгой сыграли свадьбу под теми самыми старыми липами, где всё началось.
