Моя мать купается в роскоши, а я вынуждена считать каждую копейку, чтобы сводить концы с концами. Каждый её звонок — как нож в сердце. Она считает моего мужа, Дмитрия, никчёмным неудачником, который не может обеспечить семью. Её язвительные фразы в трубке: «Ну что, последнюю картошку доели или ещё держитесь?» — режут по живому. Неужели она не видит, как мы из последних сил стараемся дать нашему сыну хоть каплю счастья? Эта история — о боли, о разрыве с матерью и о том, как мы с мужем держимся вопреки всему.
Мы живём в маленьком городке под Воронежем, и единственный, кто приносит деньги в дом, — это Дима. Нашему сыну, Ване, три года, и у него синдром Дауна. Я посвящаю ему всё своё время, чтобы он мог расти, развиваться и чувствовать себя любимым. Но всё это требует не только сил, но и огромных средств. Мы водим Ваню на занятия к логопеду, в бассейн, на специальные курсы. Плюс ипотека за нашу тесную квартирку, которая забирает почти всю зарплату. Каждый месяц — это битва за выживание.
Дима работает без устали, но работа у него непостоянная. Он берётся за любую подработку, лишь бы платили честно и без задержек. Я вижу, как он выматывается, как приходит домой с пустым взглядом, но помочь не могу. А тут ещё моя мать, Галина Степановна, подливает масла в огонь. Её слова — как отрава, которая отравляет и без того тяжёлую жизнь. Она звонит не для поддержки, а чтобы уязвить посильнее.
Мать всегда презирала Дмитрия. «Настоящий мужчина должен семью содержать!» — бросает она с ехидцей. Она будто не замечает, какие времена настали. Найти хорошего врача для Вани было чудом — целый год поисков, разочарований и проб. Всё стоит денег: лечение, занятия, еда. Это очевидно, но мать словно не хочет видеть наших трудностей. Она живёт в своём мире, где всё даётся легко.
У неё однокомнатная квартира в центре Воронежа, а вторую, доставшуюся от бабушки, она сдаёт. Деньги у неё есть: она путешествует, покупает дорогие наряды, живёт в своё удовольствие. Я никогда не просила у неё помощи, всегда справлялась сама. Но когда она узнала про диагноз Вани, её реакция разбила мне сердце. «Ну, с таким мужем чего ждать?» — бросила она, словно виноват Дима в болезни сына. Как можно быть такой бессердечной?
Я промолчала. С ней спорить бесполезно — она всегда считает себя правой. Порой мне кажется, что надо просто отгородиться от её злых слов, защитить свою семью. Но я не решаюсь. В детстве мы были близки, она была для меня опорой. Но с появлением Дмитрия всё переменилось. Она возненавидела его с первого взгляда, и теперь каждый её звонок — это попытка нас унизить.
Я давно не покупаю себе ничего. Мы с Димой экономим на всём: на еде, на одежде, на отдыхе. Всё ради Вани. Я знаю, что это правильно — ребёнок важнее всего. Но больно, что мать этого не понимает. Она звонит не спросить, как Ваня, как мы держимся. Её слова — лишь повод лишний раз подчеркнуть, как мы жалки на фоне её благополучия.
Моя подруга Наташа знает о наших проблемах. Она уверяет, что мать одумается, что мне стоит попросить у неё помощи. Но я не могу. Это слишком унизительно. Я устала от её колкостей, от её равнодушия. Я верю, что чёрная полоса пройдёт, что мы с Димой выберемся из финансовой ямы. Но с матерью, кажется, мира уже не будет. Её слова ранят сильнее любых денежных проблем.
Каждый день я смотрю на Ваню, на его смех, и нахожу силы жить дальше. Дима, хоть и устаёт, берёт сына на руки, играет с ним, и в эти минуты я понимаю: мы — настоящая семья. Пусть мать считает нас неудачниками, но у нас есть любовь, ради которой стоит бороться. И я не сдамся, даже если останусь без её помощи. Ведь самое важное — не богатство, а те, кто рядом в трудную минуту.
