Любовь, проданная за щи
— Дмитрий, я заказала суши, — крикнула Ксения с кухни, распахивая пустой холодильник.
— Опять? — голос Дмитрия был тяжёлым, как ноябрьский туман. — Может, сварим картошку?
Ксения замолчала, её пальцы впились в пластик дверцы.
— Мы и так едим «просто картошку» третью неделю.
Дмитрий лишь вздохнул. На столе пылилась бутылка кетчупа и обёртка от вчерашней шавермы.
Ксения давно перестала оправдываться за свою холодность к плите. Работа съедала её целиком: совещания, звонки, бесконечные отчёты. Дмитрий ворчал, но молчал.
Пока в их жизни не появилась Татьяна.
Таня — подруга Ксении с института. Разведённая, одинокая, с руками золотыми. Готовила так, будто каждое блюдо — шедевр для царского стола. Пышные блины, наваристые щи, мясо, тающее на языке, и соленья, от которых слюнки текли.
Сначала они ходили к Тане вместе. Ксения потягивала коньяк, Таня колдовала у плиты, а Дмитрий ел с таким блаженством, будто забыл, кто сидит рядом.
Потом началось странное.
— У тебя пятно на рубашке! — прищурилась Ксения.
— Да у Тани был, — отмахнулся Дмитрий. — Такой борщ сварила — за уши не оттянешь!
— Без меня?
— Позвала. Говорит, сварила по-мужски — с салом, без твоей «зелени».
С каждым визитом Дмитрий возвращался всё более… довольным.
— Она не только кормит, — говорил он, улыбаясь в усы, — она понимает. Там как дома. Там… душевно.
Слово «душевно» резало Ксению, как лезвие. Больнее, чем «вкусно».
Однажды он пришёл под утро. От него пахло коньяком и чесноком. Он не сказал ни слова — просто рухнул на кровать.
Через три дня он стоял в прихожей с чемоданом.
— Ксюш… я ухожу.
— Куда? — голос её дрогнул.
— К Тане.
Ксения застыла, сердце сжалось, будто обручем.
— У неё… душа нараспашку, — продолжил Дмитрий, глядя в пол. — Там пахнет пирогами, а не доставкой. Она не кричит, не командует. Она — женщина, а не директор. С тобой я будто на планерке. И мне надоели твои салаты из пакета.
Ксения выпрямилась, глаза вспыхнули.
— Уходи. Но назад не жди.
— Не думал, что так легко отвяжешься, — бросил он, хлопнув дверью.
—
В первый день Ксения заказала три пиццы. Съела по куску, выбросила остальное. На второй — валялась в халате, смотря в потолок. На третий — пошла в магазин и набрала странных продуктов: «тимьян», «горчица зерновая», «пармезан».
Она включила видео: «Борщ для чайников». Усмехнулась, но слеза скатилась в кастрюлю. Ксения училась. Жгла. Резалась. Недоваривала. Выбрасывала. Пробовала снова.
Через месяц она выложила первое видео. В кадре — женщина с усталыми глазами и подгоревшими оладьями. Название: «Муж ушёл к той, кто вкуснее готовит».
Подписчики появились неожиданно. Комментарии летели:
«Ты настоящая!»
«Главное — не сдаваться!»
Ксения ожила. Медленно, но верно. Через полгода — 500 тысяч подписчиков. Через год — своя кулинарная школа и линейка специй с её именем.
Однажды после съёмок она увидела знакомую фигуру. Дмитрий. В дорогом, но помятом пиджаке, с пустым взглядом.
— Привет, — неуверенно улыбнулся он. — Ты… другая.
— Да. И не только внешне, — скрестила руки Ксения.
— Тебя теперь везде показывают. Даже моя мать печёт твои блины.
— Та самая, что говорила, будто я и яичницу пожарить не могу?
— Теперь хвалит: «Ксения — молодец, нашла себя».
Ксения засмеялась.
— Удивительно, как холодец может изменить мнение свекрови.
Дмитрий замялся, затем выпрямился.
— Я подумал… может, попробуем снова?
Ксения рассмеялась — громко, до слёз.
— Серьёзно?
— Я не за борщом пришёл, — сказал он, глядя свысока. — Мы могли бы быть вместе. Ты стала той, кем должна была. Я всегда верил в тебя.
Ксения шагнула вперёд, глаза горели.
— Ты даёшь *мне* шанс? — её голос был холоден, как февраль. — Ты прав, я изменилась. Но мне больше не нужно твоё «одобрямс».
Он дрогнул, будто от пощёчины.
— Ксюш, я…
— Ты ушёл туда, где «душевнее». А я нашла себя. Мне не нужен мужчина, который меняет любовь на тарелку щей.
Дмитрий открыл рот, но слова застряли. Развернулся и побрёл прочь, плечи сгорблены, будто под грузом стыда.
—
Через час Ксения включила камеру.
— Привет, друзья! Сегодня готовим «Пельмени независимости». Без лишних воспоминаний. Готовьте с любовью — к себе, к тем, кто вас стоит.
Трансляция побила рекорды. Ксения лепила, рассказывала о падениях, взлётах, о том, как научилась ценить себя. Она вдохновляла, поддерживала, зажигала тысячи глаз.
Выключив свет, она глянула в тёмное окно. В отражении — женщина с гордой осанкой, в новом фартуке, с глазами, полными огня. Аромат свежей выпечки витал в воздухе. Но теперь она готовила не для чьего-то желудка.
Её счастье больше не мерялось мужскими похвалами.
—
Эта история случилась в тихом городке на Волге, где Ксения потеряла мужа, но обрела себя — среди кастрюль, специй и миллионов благодарных зрителей.
