В маленькой деревушке на краю безбрежных лесов, где ветер выл, будто оплакивая чьи-то беды, жил одинокий Дмитрий Петрович. Его просторный дом, окружённый покосившимся забором из сосновых брёвен, оглашался лишь смехом двоих ребятишек — Насти и Ваньки. Жизнь Дмитрия, слесаря на местной лесопилке, была не сахар: в одиночку тянул он хозяйство, воспитывая детей. Частые разъезды за деталями для техники отнимали время, и если бы не добрая соседка, бабка Агафья, пришлось бы выбирать — работа или дети.
Младшая Настя, хрупкая девчушка с ясными глазами, не говорила ни слова. Врачи только руками разводили: «Ждите до семи лет, а нет — в спецучреждение». Настя не отходила от брата Ваньки, который, хоть и старше всего на год, понимал её без слов. В садик они не ходили — боялись разлуки. Целыми днями играли во дворе, где их сторожил верный Барс — огромный пёс, от чьего лая дрожали стёкла в окнах. Чужих он не подпускал, но детям позволял всё — и в будке с ним сидеть, и на широкой спине кататься.
Дмитрий не раз замечал, как Настя, прижавшись к Барсу, шептала ему что-то на ухо. Пёс будто понимал каждое слово — то хвостом вильнёт, то морду оближет, отчего девчушка звонко смеялась. В душе Дмитрий верил — между его молчаливой дочкой и псом была какая-то необъяснимая связь.
Бабка Агафья, хоть и добрая, но уставшая от старости, частенько вздыхала:
«Жену тебе надо, Дмитрий Петрович. Не вытянешь один, да и я не железная — ноги болят, спина ноет. Детям мать нужна, дому — хозяйка».
Слова эти крутились в голове у Дмитрия, но он лишь отмахивался — кто заменит мать его детям?
Перед зимними праздниками в деревню заглянул старый приятель Дмитрия, Сергей. Просидели за столом дотемна, вспоминая молодость, а после Дмитрий пошёл провожать друга до автобуса. Зашли по пути в местную столовку, где за прилавком стояла Ольга — женщина с усталыми, но добрыми глазами. Её тёплая улыбка запала Дмитрию в душу. Так они познакомились.
Ольга жила одна — перебралась в деревню после смерти мужа, разбившегося на тракторе. Детей у неё не было, дни текли тихо и незаметно. Дмитрий стал заходить в столовку чаще, а по вечерам провожал Ольгу до её маленькой избушки. Разговоры становились теплее, и вскоре Дмитрий решился — пригласил её в гости.
Она пришла не с пустыми руками — принесла пряники да конфеты. Весь день возилась с детьми — сказки читала, рисунки с ними мастерила. Настя с Ванькой к ней тянулись, как к солнышку. Но Барс встретил гостью в штыки. Рычал, будто зверь, не давая подойти к детям. Ольга, смутившись, протянула ему кусок колбасы, но пёс даже носом не повёл.
«Ничего, привыкнет», — сказал Дмитрий, хотя сам забеспокоился. «Он у нас к чужакам строгий».
К Новому году Ольга переехала к Дмитрию. Сыграли свадьбу, бросила она работу в столовке, занялась домом. Всё заблестело — мебель переставила, полы до блеска вымыла. Дмитрий впервые за долгое время вздохнул спокойно. Дети под присмотром, дом в порядке, сердце оттаяло. Но Ольге, привыкшей к своей воле, скоро наскучила новая жизнь. Чужие дети, вечно требующие внимания, раздражали. Тосковала она по посиделкам с подругами, по весёлым вечерам без забот.
Шло время, и маска заботливой мачехи сползла. Ольга начала срываться на детей. За малейшую шалость — громкий смех или разбросанные игрушки — запирала их в холодном чулане. Настя с Ванькой, дрожа от страха, сидели на полу, боясь шелохнуться. Ольга пригрозила Ване — если отцу слово скажешь, будет хуже. Дети научились прятаться во дворе у Барса. Только рядом с ним, под его тёплым боком, чувствовали себя в безопасности. Пёс ненавидел Ольгу — рычал, как только она приближалась.
Ольга жаловалась Дмитрию:
«Избавься от этого пса! Не жизнь, а каторга с ним!»
Но Дмитрий только головой качал:
«Не тронь Барса. Он семье как родной. А ты его просто не трогай».
Отравить пса Ольга боялась — вдруг Дмитрий догадается. Да и Барс, чуя подвох, от её угощений отворачивался, оскалив зубы.
Когда Дмитрий уезжал в разъезды, дом наполнялся чужими голосами. Ольга звала гостей, стол ломился от закусок и водки, музыка гремела до утра. Дети, голодные и напуганные, жались в будке к Барсу. Высокий забор скрывал их, а лай пса давно никого не удивлял — все привыкли.
Осенью в лесу уродились грибы. Как-то раз Ольга наткнулась на заброшенный карьер с ржавой будкой. В голове её созрел страшный план.
В начале ноября, когда уже подморозило, Дмитрий уехал по делам. Ольга, проводив его, одела детей в лёгкие курточки и повела в деревню. Покупала им мороженое, игрушки, улыбалась соседям — играла роль заботливой мачехи. Дети, не привыкшие к ласке, радовались, не чуя подвоха. Дома всё изменилось — Ольга заперла их в чулане. Ваня плакал, просил есть, но в ответ была тишина. Так просидели они до ночи.
Ночью Ольга, хлебнув для храбрости, вывела детей со двора. Приказав молчать, повела их через огороды, сказав, что «к папе в гости идут». Настя, дрожа от холода, цеплялась за её руку. Перешли пустынную дорогу, вышли к карьеру. В ржавой будке Ольга связала детей, заткнула Ване рот тряпкой и, захлопнув дверь, ушла, бросив их в ледяной тьме.
Вернувшись, она раскидала детские вещи, разбросала игрушки — готовила спектакль. Утром поднимет тревогу, а мороз сделает своё дело. Барс выл так, что кровь стыла в жилах. Ольга, заглушая страх вином, уснула. Но пёс, собрав все силы, сдвинул тяжёлую будку, сорвал цепь и исчез в темноте.
Шофёр Николай возвращался ночьюПо просёлочной дороге ехал шофёр Николай, устало щурясь в свет фар, когда вдруг перед машиной выскочил огромный пёс и, лая, побежал в сторону леса, будто звал за собой.
