Что-то ты бледная, дочка, говорила свекровь, украдкой подменяя мои сердечные таблетки. Но она не знала, что у меня везде камеры.
Голос Тамары Павловны лился густым, приторным медом. Она стояла у кухонного стола, спиной ко мне, ее рука прикрывала мою таблетницу.
Я сделала вид, что слабо оперлась о дверной косяк. Сердце колотилось, но не от слабости. В кармане халата палец увеличивал изображение на экране телефона.
Камера, крошечная, как маковое зернышко, была встроена в солонку. Я сама ее туда поставила. Как и в датчик дыма. И в плюшевого медвежонка. Это была моя тихая, невидимая война.
Вот ее пальцы быстрые, привычные открывают отсек с надписью «Утро». Высыпают мою таблетку на ладонь.
А из складок ее домашнего платья появляется другая похожая, но матовая. Меловая пустышка.
Она подменяла мои лекарства.
Давление, наверное, прошептала я, заходя на кухню. Плохо спала.
Тамара Павловна обернулась. На лице маска вселенской заботы, отточенная годами практики.
Я же говорила твоему Диме, нельзя тебе так переутомляться! Вот, пей таблетки и ложись.
Она протянула мне стакан воды и открытую таблетницу. В утреннем отделении уже лежала новая, подмененная пилюля. Я посмотрела прямо в ее благодарные, лживые глаза.
Спасибо, мама, взяла я таблетку.
Муж Дмитрий вошел на кухню, уже одетый на работу. Он поцеловал меня в висок, его губы были теплыми и ничего не подозревающими.
Катюша, мама права. Ты выглядишь нездоровой. Может, возьмешь отгул?
Все в порядке, выдавила я улыбку. Просто устала.
Демонстративно положила пустышку в рот и запила водой.
Тамара Павловна одобрительно кивнула, ее взгляд на секунду стал жестким и торжествующим. Ее план был прост.
Постепенно, день за днем, ухудшать мое состояние, чтобы потом сказать сыну: «Я же предупреждала, она слабая, больная. Ей нужен покой. Лучше в специализированном санатории».
Она не знала, что у меня везде камеры. Система «умный дом», которую я якобы установила для безопасности. Дима тогда посмеялся над моей подозрительностью. А теперь эта подозрительность была моим единственным оружием.
Вся квартира стала большим театром, а я его режиссером.
Вечером, когда все легли спать, я открыла ноутбук. Архив записей за день. Вот Тамара Павловна говорит с мужем, Игорем. Моим свекром.
еще пару недель, и она сама попросится в больницу. Главное, чтобы Димочка ничего не заподозрил. Он же ее любит, бедняжка.
Свекор в ответ одобрительно хмыкнул, не отрываясь от газеты. Значит, они в сговоре. Он не просто свидетель, он соучастник.
Я закрыла ноутбук. Холода внутри не было. Была только четкая, звонкая ясность. Спектакль пора было начинать.
Утро началось с моего тщательно отрепетированного обморока.
Я медленно опустилась на пол в коридоре как раз в тот момент, когда Дима выходил из спальни. Незаметно, будто ноги подкосились.
Катя!
Муж бросился ко мне. С кухни выбежала Тамара Павловна.
Димочка, я так и знала! Ей все хуже! ее голос дрожал от наигранного ужаса.
Воды прошептала я, едва открывая глаза. Голова кружится.
Пока Дима бежал на кухню, я смотрела на свекровь. Она торжествующе улыбалась. Думала, что ее план работает безупречно.
Днем я позвонила мужу на работу.
Дим, я не могу найти свои таблетки. Мама говорит, что я их уже выпила, но я совсем не помню. Мне страшно.
На фоне слышался шепот свекрови. Я знала, что именно. «Потеря памяти, Дима, это очень плохой признак».
Муж был растерян. Он любил меня, но авторитет матери давил на него с детства. Он метался между нами. Именно это мне и было нужно.
Вечером я попросила всех собраться в гостиной. Свекор Игорь пришел с недовольным видом. Тамара Павловна села рядом с Димой, готовая в любой момент «утешить» сына.
Я хочу поговорить о своем здоровье, начала я тихо, глядя в пол.
Дима насторожился.
Катюша, мы все решим. Завтра поедем к лучшему врачу.
Нет. Дело не в врачах, я подняла на него глаза. Мне кажется, я схожу с ума.
Тамара Павловна положила руку на плечо Димы.
Дочка, что ты такое говоришь Просто переутомление.
Нет, мама, я повернулась к ней. Мне кажется, кто-то хочет мне навредить. Намеренно.
В ее глазах мелькнул испуг. Свекор кашлянул.
Екатерина, это уже паранойя.
Возможно, я пожала плечами. Поэтому я и хочу во всем разобраться. Вместе с вами.
Я взяла телефон. Экран оставался темным, но палец лежал на нужной иконке.
Дим, мой голос стал твердым. Ты мне веришь?
Конечно, верю, родная. Но
Тогда просто смотри.
Я взглянула на Тамару Павловну и Игоря. Их лица вытянулись, они еще не поняли, что происходит, но животный страх уже проступил в чертах.
А теперь, уважаемые зрители, премьера, сказала я в тишину и нажала кнопку.
Телевизор ожил.
На большом экране появилось четкое изображение кухонного стола, снятое датчиком дыма. Вот Тамара Павловна подходит к моей таблетнице. Крупный план ее рук: открывает отсек, высыпает лекарство, достает из кармана другую таблетку и подменяет.
Дима вздрогнул, будто его ударили. Он перевел взгляд на мать.
Мама? Что это?
Это это монтаж! вскрикнула Тамара Павловна, резко вскочив. Она все подстроила! Лживая змея!
Свекор тут же подхватил ее слова, размахивая руками.
Дима, ты же видишь, это провокация! Чушь какая-то!
Но я не дала им опомниться. Сменила камеру. Теперь на экране их спальня. Вчерашний вечер. Звук был идеальным.
«е
