**Дневниковая запись**
Мою давнюю знакомую зовут Галина, и жизнь её — не сахар. Всю жизнь проработала бухгалтером, поднимала троих детей одна, после того как муж погиб в автокатастрофе. Жила впроголодь, копила на детей, а когда вышла на пенсию, думала — наконец-то вздохну. Оказалось, рано.
Двое её взрослых сыновей — Артём и Максим — стали настоящими дармоедами. Больше года не работали, жили у неё в двушке в спальном районе Новосибирска, хотя у каждого была своя квартира, подаренная отцом ещё при жизни. Но зачем напрягаться, если можно ютиться у мамы?
Старшая дочь Анастасия и младший сын Кирилл — самостоятельные, семьи свои растят. А эти двое сидели на её шее, будто так и надо. Галина терпела: готовила, убирала, стирала. Ждала, когда же они очнутся. В ответ слышала: «Работы нет», «Не по специальности», «После Нового года точно устроимся»…
Терпение лопнуло. Галина взяла отпуск, добавила к нему свои отгулы и объявила: «Всё, я на пенсии». Сыновья сначала не поняли. Спрашивали: «Мама, ты что, заболела?» Она отвечала сухо: «Нет. Теперь я пенсионерка».
Тут-то они и зашевелились. Уговаривали вернуться на работу: «На твою пенсию троим не прожить!» Галина лишь пожимала плечами: «Не хотите — валите. Я и на воде кашу сварю». И начала жить по-новому: утро — овсянка на воде, обед — пустые щи, ужин — хлеб с чаем. Холодильник стремительно пустел.
Через неделю Артём не выдержал — переехал в свою квартиру, которую до этого сдавал. Максим продержался ещё дней десять, потом тоже собрал вещи. А через месяц оба уже работали.
Когда Галина рассказала мне это, я спросил: «Как ты выдержала?» Она усмехнулась: «А иначе они бы так и сидели у меня на шее. Иногда лучшая забота — не накормить, а прогнать».
Теперь она живёт одна. Сыновья заходят, приносят гостинцы, благодарят. Говорят, что поняли урок. А Галина лишь кивает: «Любовь — это не всегда дать. Иногда — лишить».
**Вывод.** Жестокость во благо — тоже любовь.
